Иисус. Картины жизни

Как мы знаем, Иоанн Креститель, даже видя всю силу Иисуса, терзался сомнениями, тосковал и тревожился, отчего и обратился к Нему с вопросом: «Ты ли Тот, Который должен прийти?» С одной стороны, Иисус, понимая его тревоги, мог бы послать Крестителю утешительный ответ, ибо дела Божии, которые видели Его ученики, были безмерно велики: «Слепые прозревают, и хромые ходят, прокаженные очищаются, и глухие слышат, мертвые воскресают, и нищие благовествуют». Но, с другой стороны, то, чего Он достиг среди людей, выглядело довольно прискорбно. Его дела стали привычными. Великий призыв Иисуса «Покайтесь и веруйте в благую весть о Царстве Божьем» (Мк 1:15), по большому счету, не был услышан: ни перемены в мыслях, ни искреннего возвращения к Отцу, ни полной готовности войти в Его Царство не было достигнуто. Да, порой Он видел то прекрасное и душеспасительное, о чем нам рассказывается в притчах, например, как некто ради сокровища (Царства Небесного), скрытого на поле, или ради драгоценной жемчужины жертвовал всем, что имел; но то были единичные случаи.

Народ, живший на берегах Генисаретского озера, почитал и любил Иисуса, Его знал каждый ребенок, Он был последним прибежищем в бесчисленных бедах и невзгодах, хотя, наверное, Его великое, совершенно особенное предназначение не было им понятно. Ему охотно и благоговейно внимали, но более или менее приняли по отношению к этому великому явлению времени «определенную позицию». Неплохо, конечно, себе во благо запомнить многое из того, что так искренне и сердечно проповедовал этот любезный муж, но у Него – так они объясняли себе – есть и человеческие «слабости», к примеру, Его «сумасбродные» представления о Царстве Божьем. Лучше оставим все это в стороне. Будем держаться традиционных добрых воззрений. Его действительно порой считали «сумасбродом». Даже Его ближние однажды «пошли взять Его», полагая, что «Он вышел из себя» (Мф 3:21). А чтобы поверить в это, вспыльчивому воинственному галилеянину, иудейскому коммерсанту, было достаточно, например, таких слов: «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую», или «Кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду», или «Не заботьтесь о завтрашнем дне». Итак, хотя люди в чем-то с Ним соглашались, признавая, что Он человек незаурядный, не видели в Нем ничего необыкновенного, доселе в истории небывалого. Возможно, поначалу их привлекла Его нравственная позиция, но она по своим грандиозным масштабам подходила лишь тому «Царству», которое Он проповедовал, но не обыденной жизни.

Этот ход событий, когда прежде радостный интерес слушателей к Нему стал угасать, Спаситель с грустью изобразил в притче о сеятеле (Мф 13:3–23), рассказав в первых трех картинах, как слово о «Царстве», принимавшееся прежде с таким восторгом и радостью, не дало ростков в сердцах людей.

Они не покаялись (Мф 11:20) (у Лютера «они не исправились», что неточно), а значит, тот великий переворот в сознании, без которого невозможно уверовать в благую весть о Царстве Божьем, в них не свершился.

Иисусу было нелегко, и Он вряд ли считал такой ход событий естественным, как это может показаться на первый взгляд. Он глубоко страдал, и больше всего – за Своего Отца. Они не придали особого значения Его чудесам, решив, что Он просто наделен «особым даром» и сотворение их – Его «специальность», и, конечно, то, что Он делает, во благо Израилю. Ему больше всего было страшно за тех, кто совершил этот грех. Если в возгласе «Горе вам, богатые!» звучало скорее Его сострадание к тем, кто своим образом жизни лишает себя Царства Небесного, то в возгласе «Горе тем, кто не покаялся!» слышится уже не только Его сострадание к тем, чей образ мыслей не изменился, но и звуки гнева Божьего, грозящего страшными бедами и скорбями необратившимся. Он сострадал, но и разделял гнев Своего Отца.

Причину этого греха Он видел в духовном наследии их отцов, что ничуть не умаляло, а даже увеличивало их вину.

Унаследованная ими вероучительная истина, откровения Божии, казалось, сделали их глухими к чудесам; им не было дела до того, что сотворил Господь с Тиром и Сидоном, которые «давно бы во вретище и пепле покаялись», если бы в них «явлены были силы», явленные им (Мф 11:21). Препятствовали их обращению и те остатки благочестия, которые, как они полагали, делали покаяние излишним. Содом, город безбожный, при виде таких чудес немедленно обратился бы, устрашившись Бога. Но эти страха не имели.