Читаем Икабог полностью

Прошло несколько дней. Всё это время Дейзи, Берт, Марта и Родерик только и делали, что уплетали за обе щёки замороженные продукты, которые Икабог приносил им из фургона, и наблюдали за тем, как страшилище ест свои грибы. Наконец они решили, что просто сидеть и объедаться глупо: надо что-то делать. Теперь каждый раз, когда Икабог покидал пещеру (при этом обязательно подкатывая к выходу громадный валун, чтобы пленники не сбежали), они обсуждали все его странности. На тот случай, если чудовище решит спрятаться за валуном, чтобы подслушать их разговор, ребята старались говорить как можно тише.

Довольно часто они спорили, мужчина Икабог или женщина. Дейзи, Берт и Родерик думали, что такой звучный голос может быть только у настоящего самца, но Марта, которая ухаживала за овцами ещё до того, как её родные умерли от голода, считала, что Икабог скоро станет мамой.

– Вы же видите, что у него живот растёт, – убеждала она друзей. – Думаю, дети вот-вот родятся.

Ещё ребята постоянно спорили насчёт того, когда Икабог собирается их съесть и смогут ли они оказать ему достойное сопротивление.

– Думаю, у нас ещё есть небольшой запас по времени, – предположил Берт, посматривая на Дейзи и Марту, которые сильно исхудали за время проживания в приюте. – Особенно если вы обе не будете так объедаться, пока он нас откармливает.

– Если я схвачу его за загривок, – прошипел Родерик, показывая, как он это будет делать, – а Берт изо всех сил врежет ему под дых...

–... то вы всё равно его не одолеете, – вздохнула Дейзи. – Он может перекатывать валун размером с самого себя. Даже если мы все вместе набросимся, то он нас сделает одной левой.

– Эх, если бы у нас было оружие... – вздохнул Берт, вскочил и с досады пнул небольшой камешек так, что он перелетел через всю пещеру.

– А вы заметили, что при нас Икабог никогда не ест ничего, кроме грибов? – внезапно спросила Дейзи. – Вдруг он лишь притворяется свирепым?

– Он ещё овец жрёт, – заметила Марта, – иначе откуда бы тут взялась такая груда шерсти?

– Может, он просто собирает шерсть, которую овцы оставляют в кустах ежевики? – предположила Дейзи, вертя в пальцах клочок мягкого белого пуха. – Я всё равно не понимаю, почему здесь нет костей, если он такой весь из себя хищник.

– А как насчёт этого ежевечернего завывания? – напомнил Берт. – У меня от него прямо мурашки по коже... Как по мне, так это наверняка боевая песня.

– Да, мне тоже от неё страшно становится, – согласилась Марта.

– Интересно, о чём в ней говорится? – задумчиво проговорила Дейзи.

Несколько минут спустя огромный валун откатился в сторону и в каменном проёме снова возник Икабог с двумя корзинами: одна из них, как обычно, была полна грибов, а из второй выглядывали головки брынзбургских сыров.

Все ужинали в полном молчании – как всегда. После того как всё было съедено, Икабог убрал корзины и подбросил хворосту в огонь, а затем подошёл к выходу из пещеры и уставился на закатное солнце, собираясь петь свою странную песню на непонятном языке.

Дейзи поднялась с места.

– Что ты делаешь? – тихо прошипел Берт, хватая подругу за лодыжку. – Сядь!

– Отпусти! – шикнула на него Дейзи, рывком высвобождая ногу. – Я хочу с ним поговорить!

Смело подойдя к Икабогу, она уселась рядом с ним.

Глава 54. Песня Икабога

Не успел Икабог привычно набрать в грудь воздуха, как рядом послышался голос:

– Это ты на каком языке поёшь?

Хозяин пещеры удивлённо опустил глаза и обнаружил совсем рядом с собой одну из девушек. Сначала Дейзи подумала, что чудище не собирается ей отвечать, но через некоторое время Икабог всё же произнёс своим глубоким медленным голосом:

– На икоболе.

– И о чём эта песня?

– Это рассказ об Икабогах... и ещё там говорится о твоих собратьях.

– Ты имеешь в виду людей? – озадаченно спросила Дейзи.

– Ага, людей, – кивнул Икабог. – На самом деле это всё одна и та же история, потому что люди прородились от Икабогов.

Он снова начал втягивать в себя воздух, но девушка опять вмешалась:

– А что такое «прородились»? Это то же самое, что и «родились»?

– Нет, – сказал Икабог, с укором глядя на неё сверху вниз. – Пророждение сильно отличается от рождения. Именно таким образом на свет появляются новые Икабоги.

Дейзи не хотела допустить какую-нибудь бестактность в присутствии такого великана, поэтому она лишь осторожно заметила:

– Ну, по описанию пока немного похоже на рождение.

– Ничуть не похоже. – В гулком голосе Икабога слышалась печаль. – Рождённые и пророждённые – это совсем не одно и то же. Когда дети пророждаются, их родители умирают.

– Всегда? – ошеломлённо спросила Дейзи.

– Всегда, – подтвердил Икабог, рассеянно поглаживая живот. – Так Икабогам на роду написано. А я, между прочим, не понимаю, как это – жить со своими детьми. Люди – странные существа.

– Но это же так грустно – умереть в тот момент, когда твои дети родились, – медленно произнесла девушка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза
Амурские сказки
Амурские сказки

По берегам широкого и могучего Амура издавна живут нивхи, нанайцы, ульчи, удэге и другие народы Дальнего Востока. И веками их старики рассказывают подрастающим в стойбищах детям сказки. О том, как мальчик Индига преодолел семь страхов и не только брата спас, но и сердце храбреца приобрёл. Как богатырь Азмун на спине косатки доплыл до дома Морского Хозяина и упросил старика послать нивхам рыбу. Как превратился охотник Чориль в медведя, а его невеста к самому Горному Хозяину отправилась правду искать… Писатель-дальневосточник Дмитрий Нагишкин тщательно изучил устное творчество малых народов и, используя их сюжеты и язык, создал оригинальное художественное произведение - книгу «Амурские сказки», настоящую этнографическую энциклопедию края.

Дмитрий Дмитриевич Нагишкин

Сказки народов мира / Сказки / Книги Для Детей