Их было 999. В первом поезде в Аушвиц

Уничтожение документов женского лагеря – факт, красноречиво говорящий сам за себя, поскольку в том, что женщины погибали, нет никаких сомнений[37]. Согласно документам, на конец февраля 1942 года – то есть до прибытия первого транспорта – в Аушвице содержалось 11472 мужчины; число погибших в том же месяце – 1515. В марте 1942 года лагерное население пополнили 2740 мужчин и 1767 женщин. Но несмотря на прибытие новых 4507 узников, уровень заполненности мужской части сократился до 10629, а, значит, в марте погибло 2977 человек[38]. До приезда 999 девушек в лагере ежемесячно погибало в среднем от 1500 до без малого 1800 человек. В марте же это число почти удвоилось. Может быть, этот скачок и объясняется смертностью среди девушек?

В апреле в лагере содержалось в общей сложности 14642 узника[39], включая 5640 женщин, но смертность снова упала до среднего уровня. Возможно, получилось так, что в хаосе, которым сопровождалось прибытие первого транспорта, погибших женщин поначалу зафиксировали вместе с погибшими мужчинами, а потом, начиная с апреля, женскую смертность исключили из общей статистики?

«Данные по заключенным женщинам отсутствуют, – пишет историк, летописец Аушвица Данута Чех. Но она находит гениальный ключ к решению задачи – анализ записей по мужской смертности, поскольку эти данные сохранились.

17 апреля 1942 года прибыл шестой словацкий транспорт, который привез 973 еврея – большей частью юношей. И далее Чех начинает в сносках делать примечания. Из депортированных на шестом транспорте «на 15 августа 1942 года в живых остается лишь одна восьмая часть; то есть за 17 недель погибло 885 человек». Через два дня седьмой словацкий транспорт привез 464 юноши и 536 молодых женщин, и Чех дает сноску: «К 15 августа 1942 года в живых остается только 10 из этих мужчин».

Чех вновь и вновь напоминает об отсутствии данных по женской смертности в первые месяцы 1942 года; но если женская смертность была близка к смертности среди мужчин-евреев хотя бы порядком, то можно заключить, что женщины погибали в огромных количествах. Важно помнить, что узники на тот момент могли умереть только от болезни и голода или стать жертвой непосредственного убийства, а массовое уничтожение людей в газовых камерах еще не практиковалось. Вычисления Дануты Чех и ее анализ смертности среди евреев-мужчин весной и летом 1942 года дают нам надежду на то, что пелена неизвестности вокруг истории первых месяцев заключения аушвицких женщин в итоге будет приоткрыта.

Глава четырнадцатая

История Исхода преподает нам великий урок человеческой солидарности, она учит, что нельзя вкушать изысканные яства, когда другим достается лишь хлеб угнетения.

Джонатан Сакс. Агада Джонатана Сакса

В четверг, 2 апреля, третий транспорт привез в Аушвиц 965 юных незамужних евреек. Их, так же как их предшественниц из первого транспорта, собирали на востоке Словакии и держали перед отправкой в Попраде; многие из них были родственницами или знакомыми наших девушек. Среди них ехала 16-летняя Эльза Розенталь, которая вскоре станет лучшей подругой Эдиты.

Когда солнце закатилось за горизонт, а сторожевые вышки зловеще потемнели, блок 5 вновь наполнили девушки, одолеваемые клопами и блохами. Этот день знаменовал собой неделю с момента прибытия первого транспорта и первую ночь Песаха, еврейской Пасхи. В честь праздника эсэсовцы отправили всех работать в «невиданную гнилую дыру», – рассказывает Марги Беккер. «Болотный наряд» состоял в вычистке грунта со дна прудов и протоков, окружавших территорию. Позже туда станут назначать в наказание, но сейчас, в начале Песаха, он служил просто очередным орудием «декультуризации». «Там была одна девушка, Ружена Гросс[40]… на ней вообще сухой нитки не осталось. Мы вернулись и легли, без одеял, без ничего. Мы еще никогда так не дрожали».

Вымокшая с ног до головы Клари Атлес, 26-летняя дочь одного из гуменнских рабби, встала со своей койки и обратилась к дрожащим, рыдающим девушкам.

– Дома все уже подхватили бы воспаление легких, – произнесла она, пытаясь поднять общий дух, как уже однажды сделала – в тот день, когда эшелон увозил их из родных мест. – Вот увидите, Бог нам поможет. Никто не заболеет.

Она говорила страстно, как ее отец, она рассказывала, как Бог освободит их, как когда-то вызволил евреев из Египта. Всевышний защитил евреев от казней египетских, защитит Он их и сейчас. Бог поразил угнетателей их предков, поразит Он их и на сей раз. Нужно лишь впустить Илию в свое сердце. Кабы было у них больше кружек, чтобы поставить одну для пророка. Кабы могли они отворить ему дверь без риска быть убитыми. Вскоре весь блок заразился убежденностью Клари, и некоторые девушки принялись отмечать у себя на койках свой маленький седер. А некоторые просто уснули.