Их было 999. В первом поезде в Аушвиц

В мрачную тишину блока 10 ворвались прогремевшие в ночи выстрелы, это у стены за окном расстреляли 11 польских узников. На следующее утро – в Великую пятницу – четвертый транспорт доставил в лагерь еще 997 молодых незамужних евреек. В воскресенье 5 апреля, на католическую Пасху, погибли 89 заключенных и 31 русский военнопленный. Нам неизвестно, были ли среди этих 89 жертв женщины, а если были, то сколько, но уже становилось понятно, что нацисты без малейших колебаний осквернят любую религию – хоть христианскую, хоть иудейскую.

Глава пятнадцатая

Больше всего я хочу стать последней девушкой в мире с такой историей, как моя[44].

Надия Мурад. Последняя девушка

Оставшиеся дома родители не находили себе места: они так и не получили от дочерей ни единой весточки. Мало того, через несколько дней после отбытия в неизвестном направлении попрадского состава местный путеец принес клочок картона с посланием от одной из девушек. Как ей удалось передать записку инженеру – неизвестно, очевидно, они хорошо знали друг друга, раз он отважился на риск отнести эту картонку родным.

Сделайте все, чтобы избежать депортации.

Нас здесь убивают.

Внизу – подпись.

Те словаки, у которых было сердце, потрясенные этой новостью, бросились помогать соседям. 19-летнюю Валику Эрнеёву из Попрада друзья родителей приняли в свою семью и выправили ей фальшивые документы. Семья Яна Кадлецика успешно прятала у себя до конца войны «Стефанию Грегусову, рожденную 24 марта 1923 года».

Новость о записке разлетелась по окрестным деревням, и семьи принялись прятать детей или переправлять их в Венгрию. Недоброе предчувствие было и у тех, до кого новость не дошла. Но им оставалось лишь надеяться, что их дочери благополучно трудятся на обувной фабрике.

Потом стали приходить открытки.

Когда девушек впервые заставили написать домой, был Шаббат. И поэтому Берта Берковиц отказалась это делать – за нее писали другие девушки. Лживый, фальшивый текст, который им продиктовали, был призван развеять страхи родителей и убедить будущих жертв, что у девушек все хорошо и что едят они досыта. С надеждой на скорую встречу…

К тому моменту узницы уже понимали смысл последних слов – их близких тоже привезут в Аушвиц. О таком ли «воссоединении» они мечтали?! Многие из них попытались на полях вставить хоть какую-то пометку на словацком, польском, венгерском или идиш, все что угодно, лишь бы предупредить свои семьи о смысле депортации.

Не все получили сообщения от дочерей. Капо Бертель Теге, собиравшей написанные открытки, велели выбросить сотни из них. Среди выброшенных были, наверное, и открытки Магдушки и Нюси – Гартманы так ничего от дочек и не дождались.

Когда через пару недель девушкам снова раздали открытки, их заставили писать несколько штук за раз и ставить дату будущим числом – через три месяца, шесть месяцев, девять. Благодаря этой уловке, семьи должны были поверить, что их дочери живы-здоровы. И дойди до них дурные вести, они бы сказали: «Как такое может быть? Ведь мы только что получили весточку!»

Родителей смущали марки на открытках. Как их дочери оказались в Польше? И интонация странная, куда подевался их обычный темперамент? Да и где вообще этот Освенцим?

Несмотря на бумажные свидетельства, многие матери, должно быть, в глубине души начинали чувствовать тревогу, боль и отчаяние. Недавно наука установила, что материнский мозг после рождения ребенка содержит в себе его ДНК.

Почти любой, наверное, сталкивался с ситуацией, когда его мать чувствовала, что он попал в беду, расстроен или занят чем-то предосудительным. Если ты получил плохие новости, попал в аварию или страдаешь от любовных неурядиц, и пары минут не проходит, как мать звонит тебе или шлет эсэмэс: Я тут сейчас вспоминала о тебе. У тебя все в порядке?

Это кажется случайным совпадением, но новые научные данные о нашем мозге и о ДНК наталкивают на мысль, что однажды, быть может, незримая связь между сознаниями матери и ребенка получит объяснение. Или взять бамбук. Он цветет редко, раз в 60, а то и в 100 лет, но когда начинает цвести материнское растение, его бывший отросток тоже расцветает, в какой бы точке мира он ни находился. Не исключено, что материнская интуиция подобна бамбуку. Куда бы тебя ни занесло, твоя связь с матерью сохранится.

Когда еврейские матери по всей Словакии молились за своих дочерей в первый Шаббат после их отъезда, может ли статься, что материнские молитвы как-то передавались дочерям через микрохимерические клетки и рождали цветы в виде сил и мужества?