Их было трое (сборник)

ла, два книжных шкафа, буфет — все сделано из черного

дерева, без особых украшений. Сам профессор был одет

в светлый летний костюм крученого шелка.

— Повторите урок, Билл.

— Слушаюсь, сэр, — Стрэнкл встал.

— Сидите.

— Итак, сэр. Я приезжаю с дипломатической «ока-

зией» на русскую границу под охраной персидских погра-

ничников. Дальше нас будут охранять...

— Об этом не надо- Начинайте с первого дня пребы-

вания во Владикавказе.

— Итак, сэр, я вхожу в состав миссии Красного Крес-

та и Полумесяца как специалист по сбору лекарственных

трав на Северном Кавказе...

— И Крымском полуострове,— добавил Уэйн.

— Да, да, сэр. При содействии бывшего коммерсанта

Керакеза, имеющего вложения в лондонском и француз-

ском банках, разыскать в Дигорском ущелье развалины

родовой башни...

Далее он перешел на полушепот, но шеф отлично по-

нимал Стрэнкла, повторявшего хорошо заученный урок.

— Миссия восемнадцатого года... Провал... В горах

зарыта дипломатическая посылка... Ценности, равные не-

сметным сокровищам... Плоский железный ящик из-под

ручных гранат Миллса...

— Там может оказаться не одна такая башня, — воз-

разил Уэйн.

— Использую связи с туземцами, они помогут най-

ти,— уже громко сказал Стрэнкл.

Джон Уэйн одобрительно кивнул.

— Коротко о попутной задаче.

Профессор опустил свою тяжелую голову на грудь,

как будто засыпая.

— Собрать для королевского музея документы о жес-

токости русской революции, — отчеканил Стрэнкл. —

Это все, сэр. Я возвращаюсь в Тегеран и лично вам вру-

чаю найденное в горах-

Уэйн поднял нависшие серые брови, чтобы посмотреть

на часы.—А теперь поиграйте в теннис. На обед прошу

ровно в четыре. Завтра утром можете выезжать к гра-

нице.

— Простите, сэр, — замялся Билл- — Говорят, в мис-

сии Красного Креста во Владикавказе нет хорошей пере-

водчицы. Между тем, она у вас есть... Ваша гостья...

— Я позабочусь. До обеда, друг мой!

Когда Стрэнкл вышел, профессор достал из стола

коробку с парижским гримом. Нужно было спешить: че-

рез десять минут начнется прием у «ассистента», в той

половине дома, куда не ступала нога иностранных ту-

ристов.

И Уэйн превратился в горбатого персиянина, увен-

чанного белым тюрбаном.

69

Мистер Стрэнкл из своих* сорока лет более десяти

провел в беспрерывных путешествиях по арабскому Вос-

току. Но вид имел отличный, никогда не унывал, был

человеком действия, ясно видящим перед собой ближай-

шую цель. После успешного вояжа в Россию, он рассчи-

тывал получить две-три сотни тысяч фунтов стерлингов

и жениться на мисс Мэтток, дочери богатопГи влиятель-

ного генерала Роджерса Бэттлера.

Стрэнкл не любил отдыхать. «После пятидесяти

можно, пожалуй, и передохнуть пару лет, — размышлял

он порой. — А потом занять место, как у Джона Уэйна.

Власть Министров покажется шаткой и призрачной, ес-

ли знать дела профессора Уэйна. Их пустые речи—нич-

то в сравнении с двумя-тремя фразами шефа. Старый

Джон может, выражаясь словами поэта, из горничных

делать королев, а из президентов — продавцов табачных

магазинов. Он способен совершить дворцовый переворот

в одной из «подшефных» стран, потопить военный ко-

рабль, незримо присутствовать на тайных совещаниях

правительств, через агентов — женщин редкой красоты —

навязывать свою волю государственным деятелям...»

Таким же магом мечтал стать со временем мистер

Стрэнкл. Ради этого, как полагал он, стоило поехать не

только в Россию, но и к черту на кулички. Билл верил в

свою звезду, и ничто не страшило его.

Стрэнкл не терял времени понапрасну. Накануне

отъезда из Тегерана он решил нанести визит по адресу,

полученному в Константинополе. Фамилия, указанная в

адресе, кажется совпадала с названием башни, которую

необходимо было разыскать в горах Кавказа. Об адресе

ничего не знает старый хрыч Уэйн, пусть удивляется

потом, как быстро и чертовски умело действует Билл

Стрэнкл. Пусть столичные шефы поставят имя Билла ря-

дом с именем восходящей звезды — полковника Лоу-

реиса!

Стрэнкл шагал по закоулкам Старого города. Около

приземистого каменного здания шашлычной остановился,

прочитал странную вывеску: «Невидимая нить».

— Чертовщина! — пожал плечами Стрэнкл. Но свя-

щенный стих, должно быть, из корана, написанный на

стене древней арабской вязью, пояснял смысл: «Ешь до-

толе, пока перестанешь черную нить отличать от крас-

ной».

70

-- Кажется, здесь, — буркнул Стрэнкл и спустился по

старым каменным ступенькам вниз.

— Милости просим, —с поклоном встретил его хозя-

ин-грузин. Говорил он по-русски, очевидно, приняв во-

шедшего за русского белоэмигранта. Несмотря на жару,

хозяин был в высокой смушковой папахе.

— Здравствуйте, — ответил Билл тоже по-русски.—

Могу ли я видеть сотника Кубатаева?

— Как прикажешь доложить, ваш высокоблагородие?

— Так и доложи: «Спрашивает их высокоблагородие».

— Один секунд.— Хозяин скрылся за большим вы-

цветшим ковром, висевшим на стене около буфета.

Стрэнкл осмотрелся. Только в дальнем углу сидел по-

жилой угрюмый господин, видимо, русский эмигрант, и

пил польскую старку.

— Прошу, ваше высокоблагородие, по коридору пря-

мо, последний кабинэт. Сотник ждет вас.

Открыв дверь «кабинета», Стрэнкл почувствовал при-

торный до тошноты запах анаши. На широкой оттоманке