Икс или игрек?

– Во время ланча. Он рано ушел из столовой, поднялся в свою комнату, затем прошмыгнул по коридору в твою. И пробыл там около четверти часа. – Томми помолчал. – Как понимаю, все ясно?

Таппенс кивнула.

Да, все было ясно. Карлу фон Дейниму незачем было заходить в комнату миссис Бленкенсоп и оставаться там четверть часа, за исключением одного дела. Его причастность была доказана. Великолепный актер, подумала Таппенс…

Но как же искренне он говорил тем утром! Что же, возможно, в какой-то мере он говорил правду. Успех обмана заключается в том, чтобы вовремя добавить дозу правды. Да, Карл фон Дейним был патриотом – шпионом, работающим на благо своей страны. За это он заслуживал уважения. И смерти.

– Как жаль, – медленно сказала она.

– Мне тоже, – ответил Томми. – Приятный парень.

– Мы с тобою могли бы делать в Германии то же, что и он, – сказала Таппенс.

Ее муж кивнул.

– Что же, – продолжила она, – теперь мы худо-бедно понимаем ситуацию. Карл фон Дейним сотрудничает с Шейлой и ее матерью. Вероятно, главная здесь – миссис Перенья. Затем – та иностранка, что говорила с Карлом вчера. Она тоже как-то замешана в дело.

– И что мы теперь будем делать?

– Мы должны как-то исхитриться и обыскать комнату миссис Перенья. Там может найтись что-нибудь, какой-нибудь намек… И еще мы должны следить за нею – куда она ходит, с кем встречается… Томми, надо, чтобы сюда приехал Альберт.

Томми задумался.

Много лет назад Альберт, посыльный в отеле, помогал молодым Бересфордам и участвовал в их приключениях. Позже он работал на них и был их единственной опорой. Шесть лет назад Альберт женился и теперь был гордым владельцем паба «Утка и пес» в Южном Лондоне.

– Альберт будет в восторге, – быстро продолжала Таппенс. – Мы устроим его здесь. Он может остановиться в пабе возле станции и следить за семейством Перенья или кем-то еще.

– А миссис Альберт?

– Она уехала в Уэльс к матери вместе с детьми в прошлый понедельник, подальше от воздушных налетов. Все складывается отлично.

– Да, старушка, это хорошая идея. Если кто-то из нас будет за нею следить, это вызовет подозрения. Альберт подойдет как нельзя лучше… Теперь вот что – мне кажется, что мы должны следить за этой так называемой полячкой, которая разговаривала с Карлом и бродит тут поблизости. Мне кажется, что она связная от другой группы диверсантов, – и нам надо это выяснить.

– Да, я согласна. Она приходит либо получать приказы, либо передавать сообщения. Когда мы увидим ее в другой раз, один из нас должен проследить за нею и узнать о ней побольше.

– А как насчет обыска в комнате миссис Перенья – и, полагаю, еще и Карла?

– Не думаю, чтобы там что-то нашлось. В конце концов, он немец, стало быть, полиция имеет право устроить у него обыск, так что он постарается не держать у себя ничего подозрительного. С Перенья будет сложнее. Когда она выходит из дома, там часто остается Шейла, к тому же Бетти и миссис Спрот бегают повсюду, и миссис О’Рурк подолгу сидит у себя в комнате… – Она помолчала. – Лучше всего сделать это во время ланча.

– Как мастер Карл?

– Именно. У меня может разболеться голова, и я пойду к себе… нет, кто-то может захотеть проводить меня… А, знаю! Я тихонько зайду перед ланчем и, никому не говоря, поднимусь к себе. А после ланча скажу, что у меня болит голова.

– Может, лучше я? Моя лихорадка утром снова может разыграться.

– Мне кажется, что лучше я. Если меня застукают, я всегда могу сказать, что искала аспирин или что-нибудь еще. А одинокий жилец в комнате миссис Перенья вызовет много толков.

Томми ухмыльнулся:

– Причем скандальных. – Его улыбка угасла. Вид у Бересфорда стал суровый и озабоченный. – Надо сделать это как можно скорее. Дурные сегодня новости… Мы должны сделать хоть что-нибудь, и как можно быстрее.

V

Томми по ходу прогулки зашел на почту, откуда позвонил мистеру Гранту и сказал, что «последняя операция оказалась успешной, и наш друг К. определенно причастен к делу».

Затем он написал письмо и отправил его мистеру Альфреду Батту, «Утка и пес», Гламорган-стрит, Кеннингтон.

Затем он купил себе еженедельную газету, которая заявляла всем англичанам, что только она рассказывает правду, и с беспечным видом зашагал назад, в направлении «Сан-Суси».

По дороге его по-дружески окликнул коммандер Хайдок, который высунулся из окна своего двухместного автомобиля:

– Привет, Медоуз, вас подбросить?

Томми с благодарностью согласился и сел в машину.

– Так вы эту бумажонку читаете? – Хайдок глянул на красную обложку «Инсайд уикли ньюз».

Мистер Медоуз изобразил некоторое смущение, как и все читатели этой газеты, когда их об этом спрашивают.

– Жуткая газетенка, – согласился он. – Но порой, понимаете ли, кажется, что они действительно знают, что происходит за кулисами.

– А порой ошибаются.

– О да.

– Правда в том, – сказал коммандер Хайдок, довольно лихо огибая круговой перекресток, едва не столкнувшись с большим фургоном, – что когда эти жулики оказываются правы, это запоминается. А когда тычут пальцем в небо – вы об этом забываете.

– Вы думаете, что в слухах о том, что Сталин хочет с нами переговоров, есть доля истины?