Илиодор. Мистический друг Распутина. Том 1

Прочитав в «Биржевых ведомостях» краткое изложение речи 21.II, Департамент полиции запросил саратовского губернатора, кого проповедник подразумевал под фарисеями. Не посвященный в тонкости взаимоотношений о. Илиодора с Лапшиным, гр. Татищев не сумел назвать конкретных имен и ответил, что «судить трудно ввиду туманности и обычной бессвязности его речи», но, видимо, имелись в виду интеллигенция и, в частности, состоятельные классы.

Проповеди на злобу дня

С начала 1910 г. в беседах о. Илиодора стали чаще проскальзывать темы общегосударственного значения. Чувствуется, что он стал больше читать правые газеты и следить за политической и общественной жизнью. Возможно, он просто подписался на «Земщину», из которой черпал материал для своих выступлений. Например, указание о. Илиодора в речи 25.III на кощунственную надпись, сделанную актерами на венке ко гробу Комиссаржевской («Благословенна ты в женах»), по-видимому, заимствовано именно из «Земщины».

В начале февраля внимание всех газет было приковано к приезду французских парламентариев во главе с д’Эстурнель де Констаном. Либералы ликовали, видя в этом событии признание русской Государственной думы парламентом, равноценным французскому. Правые, напротив, негодовали. Бурная газетная полемика разбудила в о. Илиодоре запорожца, пишущего письмо турецкому султану. Вместо султана священник написал «почтеннейшему барону» д’Эстурнель де Констану, выражая ему признательность за патриотические заявления депутации. «Оказывается, что не везде русская пословица „левша — дурак“ применима к жизни, и в этом мы убедились на вашей же родине — Франции, где левые депутаты — первые патриоты своего отечества». Достойному поведению французов о. Илиодор противопоставил предательскую, по его мнению, деятельность «наших русских политических головотяпов», которые игнорируют нужды государственной обороны и вообще не чтят свою родину. Вспомнил, кстати, и знаменитую нью-йоркскую лекцию П. Н. Милюкова с жалобами американцам на страдания его отечества.

«Вы своим визитом, — писал о. Илиодор французу, — своим политическим целомудрием, своей верностью в любви к родной отчизне поучили наших духовных разбойников, религиозных шарлатанов, политических блудников, государственных ловеласов и отечественных прелюбодеев. Слава, вечная слава вам и вашей родине, народившей такого великого сына-патриота. Будьте здоровы. Приезжайте к нам почаще, ибо мы с печалью уверены, что один ваш урок не рассеет того тумана, который воцарился в башках нашей образованной левой передовой, глупой оравы. А пока что не рассчитывайте в лице России, поскольку на судьбу ее влияет безумный крик наших политических блудников башибузуков, видеть надежную союзницу ни в войне, ни в мире».

Он не заметил непатриотичности этого заявления, особенно неуместного в период созидания франко-русского союза и вообще Антанты.

Свой эпистолярный шедевр о. Илиодор прочел народу на беседе 21.II, заручившись, как обычно, поддержкой своей паствы. Затем текст был отпечатан под названием «Открытое письмо православных истинно-русских людей г. Царицына барону д'Эстурнель де-Констану» и распространен по городу.

«Ругаются здорово!» — ахнула «Царицынская мысль», изучив эту листовку.

Отчет о речи 21.II, касавшейся Лапшина и открытого письма д'Эстурнель де-Констану, был напечатан в «Биржевых ведомостях» 27.II, вследствие чего заинтересовал Департамент полиции. Последовал запрос гр. Татищеву. Тот ответил изложением речи по полицейскому отчету, а позже прислал в Департамент полиции экземпляр листовки.

В марте о. Илиодора заинтересовали скандальные речи члена Государственной думы Пуришкевича по смете Министерства народного просвещения (3 и 5.III), в которых оратор перечислял разные непотребства, якобы происходящие в стенах высшей школы. Поэтому 14.III, коснувшись своей излюбленной темы об утрате русским народом благочестивых традиций, о. Илиодор для примера сообщил и о студенческом разврате, со ссылкой на Пуришкевича.

«Вот каковы твои будущие учителя, твои просветители, русский народ. Ты учишь их на свои трудовые копейки и ждешь, что они придут и научат тебя, как жить, а они пьянствуют и занимаются свальным грехом! О, безумные люди! О, развратные, безбожные люди!..».

Как и ранее, у о. Илиодора был припасен черновик телеграммы, на сей раз адресованной Пуришкевичу: «Многотысячное молитвенное собрание православных царицынских русских людей, размышляя ныне в святом храме о ценном значении всестороннего воздержания и простоты жизни в вопросе о преуспеянии русского народа, благодарно приветствует вас, дорогой Владимир Митрофанович, за то, что вы так смело указали на язву наших несчастных студентов — разврат». Прочтя эту телеграмму слушателям, проповедник получил их согласие на ее отправку.

Приветствие царицынцев должно было прийтись для Пуришкевича как нельзя кстати ввиду травли, которой либеральное общество ответило на сделанные им разоблачения.