Илиотропион, или Сообразование человеческой воли с волей Божественной

Затем, претерпев такие мучения, святые были отведены в темницу. При этом плачевном зрелище был некто из язычников, по имени Вигилантий. Он сидел близко от судьи и, слыша часто повторяемые святыми мучениками слова, размышлял в себе и пришел к такому заключению, что в означенных словах заключается дивная, непонятная сила, облегчающая или совсем уничтожающая всякую боль, производимую величайшими мучениями, не попускающая ощущать мучительного их действия. Он стал те же самые слова непрестанно иметь в своем уме и памяти и постоянно повторять их, как всесильное охранительное средство против всякого вреда и всякой нужды. Ходил ли он где-либо, был ли дома, ложась спать и вставая от сна, не имел ничего другого в памяти, кроме этих слов: «Мы – христиане, да будет в нас воля Бога нашего».

Три дня провел Вигилантий в этом упражнении при помощи Божьей. На четвертый день он, побуждаемый невидимой Божественной силой, начал и перед всеми громко говорить: «Я – христианин (как бы обращаясь к судье), да будет в нас воля Бога нашего». Затем пошел он в ту тюрьму, где были заключены святые христианские мученики, где и принял святое крещение со всеми своими домашними. Впоследствии же, когда святым мученикам отсечены были головы за исповедание Христа, он, в благодарность своим наставникам во Христе, предал погребению их тела.

Но обратимся к повествованию о страдании Эпиктета и Астиана. Они на другой день после первого их допроса судьей Латронианом, были по его же повелению приведены в народное собрание для дальнейшего испытания. Судья, приняв теперь манеры лисицы, с хитрой лаской спросил святых мучеников: «Ну что? Вы почитаете народных богов наших или и теперь еще остаетесь при своем неразумии?» На этот вопрос ответил святой Эпиктет: «Напрасно ты, Латрониан, трудишься. Мы адских страшилищ не почитаем. Ты скорее можешь лишить нас здоровья и жизни, чем исповедания Христа, Бога нашего. Тысячу раз мы говорили и не перестанем во всеуслышание возглашать: мы – христиане, и да будет в нас воля Бога нашего». При этих словах мучитель вскипел гневом и, рыкая подобно льву, вскричал на своих рабов: «Подать сюда сию же минуту самого крепкого уксуса и соли! Пусть вспомнят эти нечестивцы, что они имеют уже раны, а вы не щадите своих трудов, натирайте их израненные члены покрепче уксусом и солью!» При всем этом святые мученики не произнесли ни одного слова, кроме своего вероисповедания: «Мы – христиане, да будет в нас воля Божья».

После всех мучений оставаясь невредимыми, они опять заключены были в темницу, но по истечении тридцати дней их вновь представили на суд совершенно здоровыми. Теперь мучители сокрушали им уста и зубы камнями и жестоко били батогами, они же все равно одно и то же всенародно возглашали: «Господи Боже наш, будь святая воля Твоя в нас!» Это продолжалось многократно, пока, наконец, не был произнесен смертный приговор, осуждающий их на смертную казнь через отсечение головы. Когда их вели на место казни, святые мученики укрепляли друг друга терпением и великодушно восхваляли Господа, возглашая: «Хвалите имя Господне за то, что сбылась на нас воля Божественная!» Достигнув места казни, воспели песнь святых трех отроков: «Благословен Ты, Господи Боже отцов наших, хвально и прославлено имя Твое вовеки. Ибо праведен Ты во всем, что соделал с нами, и все дела Твои истинны, и пути Твои правы, и все суды Твои истинны (Дан. 3, 26–27). Благодарим Тебя, что не воля человека, но Твоя воля во всем совершилась в нас».

И в то мгновение, когда им предстояло быть казненными, возник между ними похвальный спор о преимуществе и чести в том, кому из них первому наклонить свою голову под меч. Эпиктет был уже сединами украшенный старик, лет шестидесяти, изъявил свое согласие, чтобы предпослать к Богу Астиана, а потом и самому склонить голову под меч. Нимало не прекословя, Астиан сказал: «О возлюбленный отец, честный священник Божий, пусть будет воля Божья и твоя!» И с этими словами наклонил свою голову под меч. Святой же Эпиктет упал на тело ученика своего и, с любовью обняв и поцеловав его, охотно склонил и свою голову под меч. Таким образом оба богоугодно скончались.

Предание себя воле Божьей – лучше жертвоприношений