Илиотропион, или Сообразование человеческой воли с волей Божественной

Доказательство первое. Когда наше тело обуревается различными болезнями, то часто бывает, что одна боль заглушает другую, то есть делает последнюю нечувствительной. Так, например, человек, имеющий поврежденный палец, вместе с этим страдает и головной болью, и болью в животе. О боли пальца он молчит, не чувствует ее при сильнейших болях, но горько жалуется медику или друзьям на сильную боль в голове и в желудке.

Так поступай, наставляет святой Златоуст, и ты, страдающий от лишения богатства, от оскорбления другими твоей чести, доброго имени или гражданского сана и достоинства. Пробуди в себе тяжкую печаль о грехах своих и из глубины души воздыхай о том, сколько за твои грехи пострадал Христос, твой Искупитель. Живо представь себе в уме, как бьют Его, привязанного к судилищному столбу, как обессилевшего от душевных и телесных страданий влекут по улицам иерусалимским на Голгофу, как пригвождают ко кресту, какие Он терпит даже на кресте насмешки, поругания, укоризны и саму мучительную смерть, а вместе с этим пойми и уразумей и свою будущую казнь, соразмерную твоим грехам, то есть нарушениям заповедей Божьих.

Эта тяжкая печаль о грехах, если ты только глубоко почувствуешь ее, смягчит и заглушит всякое внешнее твое страдание. В этом смысле и Христос Спаситель сказал Своим преследователям: Не бойтесь убивающих тело (всех внешних телесных страданий и самой смерти), души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне (Мф. 10, 28).

Второе доказательство святой Иоанн Златоуст заимствует из врачебной науки. Каждый пластырь прикладывается не к здоровой части тела, не требующей врачевания, но к поврежденной. Глазная мазь или примочка полезна для исцеления глазных зрачков, но не для плеч. Жидкие лекарства исправляют расстройства в желудке. Мазь врачебная прикладывается к ране, а не к смежной с ней части тела. Таким же образом и наши огорчения, причиняемые нам или потерей золота, или оскорблением нашей чести, или долговременной болезнью, или другим каким-либо злоключением, не могут быть удалены от нас ни убийственной для нашего здоровья скорбью, ни слезами, ни бесполезными воплями. В них не найдем ни малейшей себе отрады. Богатств, чести, здоровья через них не возвратишь, но еще приумножишь вред и скорбь. Это потому, что скорбь и печаль не служит для таких потерь или страданий действительным врачевством. Скорби действительны для врачевания только греха.

Наказан ли кто конфискацией имущества? Он скорбит, но скорбью его наказание не отменяется. Лишился ли кто сына? Болеет о нем, но этим сына не воскресит. Нанесены ли кому побои? Он скорбит, но нанесенное ему бесчестье – невозвратно. Постигла ли кого тяжкая болезнь? Он мучится, но страдание его не только не возвращает ему здоровья, но еще более расстраивает его.

Обрати внимание, что ни в одном из упомянутых случаев скорбь не принесла никакой пользы скорбящему, но еще и умножила ему страдание. Напротив, некто согрешил, он раскаивается, скорбит о своем нравственном падении, исповедует свой грех пред Богом – и этим истребил грех, уплатил свой долг. Об этом ясно свидетельствует святой апостол Павел, говоря: Опечалились ради Бога и таким образом нисколько не понесли от нас вреда (2 Кор. 7, 9). Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская (о мирских потерях и огорчениях), производит смерть. Следовательно, печаль может быть и действительным врачеванием, и смертоносным ядом, а потому следует употреблять ее благоразумно.

В заключение тысячу раз повторю: никакое злоключение не преодолеет праведника.

III. Благоприятная жертва Богу

Мы веруем и исповедуем, что всегдашнее совершаемое на литургии бескровное жертвоприношение Агнца Божия Христа Господа под видом хлеба и вина есть благоприятная Богу жертва от нас, Ему приносимая. То есть при нашем участии в этом таинственном богослужении мы как бы всецело самих себя приносим Ему, нашему Господу, в жертву. Следовательно, и нашу волю подчиняем во всем всецело Его Божественной воле.

Блаженный Иероним в послании к Луцинию очень удачно выразил это в словах: «Жертвовать золото – дело людей начинающих, еще несовершенных. Это делали Кратет, Антисфен[69] и другие любители мудрости. Но свойственное христианину дело состоит в принесении самого себя Богу и своему Искупителю Господу Христу, в посвящении всей своей жизни на беспрекословное исполнение воли Божьей во всех наших делах и поступках»[70].

Тот все отдал Богу, кто самого себя принес Ему в жертву, отказавшись от своего своеволия, своей гордости и других пороков. Только этого одного и требует от нас Бог, говоря: Сын Мой! отдай сердце твое Мне, и глаза твои да наблюдают пути Мои (Притч. 23, 26). Тогда, будь уверен, все ты отдашь Богу, если отдашь Ему свое сердце.