Иллюзии сада камней

Еще не оправившись от недавно перенесенного бронхита, Ася, как заведенная, рассказывала девушкам о стиле Белого Журавля, его преимуществах, о воспитании характера и прочих атрибутах боевых искусств. Она говорила связанно, красиво и сама удивлялась, сколько же знаний сконцентрировалось в ее голове! Знаний не реализованных, зачастую не понятых ею до конца, и потому опасных. Как, например, рассказать этим юным девушкам о том, что каждая тайная средневековая школа каратэ считала правилом предать пыткам и смерти ученика, который по каким-то причинам решил бы ее покинуть без согласия наставника? Как объяснить, почему даже спортивные поединки между учениками часто заканчивались смертью? И не испугает ли их особая техника «орлиные когти», которая позволяла одним ударом в фас превращать лицо противника в кровавое месиво? К счастью, это история. Но не забытая, ибо традиции тренировок сохранились…

Будущие ученицы заворожено слушали, глаза их горели огнем нескрываемого интереса – рассказывала Ася складно, увлекательно.

– Но не всегда мастера каратэ побеждали силой. Существует исторический анекдот из жизни известного в девятнадцатом веке бойца Мацумуры, который прошел обучение в китайском Шаолине и славился постоянными победами в поединках. Однажды в Сюри, где жил Мацумура, доставили быка необыкновенной мощи и свирепости. Местные жители побились об заклад, что даже вооруженный до зубов воин не сможет его убить. Мацумура быстро сообразил, что князь захочет увидеть, как справится с быком прославленный воин. Вооруженный тяжелым железным веером, он стал наведываться в загон к быку и нещадно лупить несчастную скотину по морде. Вскоре понятливый бык при одном появлении возле загона человека с веером сразу падал на колени. Когда князь пожелал устроить в своем замке корриду, чтобы увидеть, как Мацумура ударом свалит быка, зрелище не состоялось: бык при виде веера упал на колени и жалобно замычал. Князь восхитился: «Даже неразумная скотина преклоняется перед славным воителем!» и пожаловал «тореадору» большую награду…

Если свою первую женскую группу Ася собирала с огромным трудом, то в этот раз девушек набралось сразу человек двадцать – и сильных, и слабых, но единодушно горящих желанием приобщиться к таинствам рукопашного боя. К ней даже пришли несколько юношей, с которыми пока некому было заниматься – мужские группы новичков еще не сформировались. Никогда не забыть Асе, как она – новоиспеченный учитель с черным поясом – стояла, мрачная и разочарованная, перед дружной группой, о какой год назад могла только мечтать, и сухо объясняла правила этикета и распорядка.

– …Кланяться старшим по поясу. Не кричать, не смеяться, не самовольничать. Не носить распущенные волосы и яркие украшения. Не использовать духи. Мыть полы и туалеты, выполнять приказы. Не грубить….

Ученицы смотрели преданно, внимали каждому слову. Ася разглядывала их и думала: «Куда же вас, мои дорогие, несет, а? Идиотки!» В ней все больше и больше формировалось и крепло чувство того, что она не имеет права их обманывать. Юные, хрупкие, наивные и самоуверенные, они так старались! И невдомек им было, что самой большой фальсификацией в школе каратэ была сама Ася. К сожалению, ее внешний облик непосвященным ученикам говорил обратное.

Если бы в Асе была сильна та человеческая сторона, которая цепляется за материальный мир и его заманчивые игрушки, то на чаше весов перевесили бы сомнительные достижения, амбиции, желание властвовать. Ася стала бы, как и хотели того Учитель и ее муж, безоговорочно править женской половиной школы, устанавливать диктаторские порядки, уничтожать непокорных соперниц, беспрекословно исполнять волю наставника и получать свои собственные награды в виде безоговорочного повиновения. При этом она считалась бы общепризнанным мастером каратэ, что без сомнений подразумевалось бы ее официальным статусом. Да и кому пришло бы в голову проверять Асино «липовое» мастерство? Впрочем, на девушек-первогодок у нее вполне хватило бы и антуража, и силы. Потом Ася создала бы собственную школу (конечно, с разрешения Учителя) и, что вполне вероятно, «закрыла» бы в своем городе вечно пустую нишу женского направления в боевых искусствах. Вероятно, она стала бы известной, и для этого ей не нужно было бы вызывать на поединок бойцов – к женщинам-воинам всегда относились снисходительно, ее заслуги были бы признаны на веру…

Но Ася была мечтательницей. Она воспринимала этот мир не так, как большинство людей, и даже не так, как ее муж Глеб Кондрашов, которому, несомненно, такое будущее очень нравилось. Для Аси без нереальной, но прекрасной цели постижения сути воинских искусств пребывание в школе каратэ стало абсолютно бессмысленным. Путь внешнего престижа убил ее детские мечты, а взрослеть она категорически не хотела. Асе пришлось честно признать, что не сможет она идти таким легким и таким скучным путем, по которому давно шел ее Учитель и так быстро повел ее за собой. Японский сад камней не для нее.