Иллюзия бессмертия

- Не нужно дарить ей драгоценности. Подарите ей цветы, – мягко и настойчиво повторила императрица. – Вы соритесь со своей женой, и каждый раз вместо того, чтобы прийти и попросить прощения, дарите ей украшения. Вы даже не смотрите на то, что покупаете, просто выбираете самое дорогое. Вам кажется, чем дороже купленная вами вещь, тем выше цена вашего раскаяния. Но в том, что вы делаете, нет и капли вашей души, поэтому она вас и не слышит.

- Откуда вы?.. – советник потрясенно смотрел на грустно улыбающуюся императрицу. – Вы видящая, - выдохнул он.

- Вы ведь собирались сегодня опять купить ей безумно дорогое кольцо? – спросила Урсула. – Не делайте этого, она выбросит его, как и все предыдущие.

- Почему вы считаете, что цветы она не выбросит? - нахмурившись, буркнул мужчина.

- Потому что вы их ей никогда не дарили.

- Но цветы - это так глупо и дешево, - развел руками советник.

- Вы не понимаете одного: дорог не подарок, а внимание. Вашей женщине не хватает вашей заботы и тепла, а ваши деньги ее интересуют в последнюю очередь.

- Эта затея была безнадежной с самого начала, - хрипло начал мужчина. – Я темный, она человек, мы слишком разные. Боюсь, что мы никогда не сможем понять друг друга.

- Я - человек, его Величество – темный, но это совершенно не мешает нам понимать друг друга. Да, возможно, люди устроены по-другому. Мы живем эмоциями, и они зачастую для нас важнее и дороже любых самых ценных подарков. Подарите своей жене светлый миг счастья, для этого не нужны большие деньги, только ваши искренние чувства.

- Где я возьму цветы в такое время? Когда закончится совет, все лавки будут закрыты, - пожаловался советник. – А в моем городском доме цветы не растут.

- Я попрошу мужа разрешить вам нарвать букет в садах Авергард, - сообщила Урсула.

- Спасибо, Ваше Величество! – совершенно искренне улыбнулся темный.

- Можете звать меня леди Урсулаэлиэн. «Ваше Величество» звучит слишком официально, - заметила ему в ответ Урсула, протягивая ладонь для рукопожатия.

- Граф Лэйр Вайолет, - представился мужчина, почтительно целуя руку императрицы.

- Что здесь происходит? – раздался над головой Урсула недовольный голос мужа.

Мгновенно повернувшись на звук, стихийница одарила Доммэа такой светлой и радостной улыбкой, что болезненный укол ревности, который он испытал, глядя на то, как к руке супруги прикасаются чужие губы, растворился в волнах тепла и нежности, предательски растекающихся в груди.

- Дорогой, ты позволишь графу нарвать цветов в плавающих садах? - тихо попросила Урсула. Владыка нахмурился и подчеркнуто внимательно посмотрел на мгновенно побледневшего тайного советника.

- Для чего тебе цветы, Вайолет? – хищно прищурился Доммэ.

- Тише, - шикнула на него Урсула. – Это для его супруги.

- Не думал, что вы так близко знакомы с императрицей, граф, что позволяете просить ее о столь личных вещах, - продолжил Доммэ, распиная взглядом повинно опустившего голову советника.

Урсула закатила глаза и недовольно дернула мужа за руку.

- Я сама предложила. Более того, это я навязалась графу, – зашептала она. – Они с женой поссорились, а мирится граф не умеет.

Доммэ перевел насмешливый взгляд на жену.

– Ты что, решила выступить в роли свахи? Сколько в тебе скрытых талантов, маленькая. Кого ты решишь облагодетельствовать в следующий раз?

- Никого, - обиделась Урсула. - И прекрати испепелять его взглядом, ты еще более ревнивый, чем он.

Удрученно покачав головой, Доммэ поднял жену с места, увлекая за собой.

- Я отдам распоряжение охране пропустить тебя в плавающие сады, Лэйр, - бросил он напоследок сконфуженному советнику.

Усевшись с Урсула по центру стола, Доммэ захватил ладонь жены в свои руки и крепко-крепко сжал.

- Все хорошо, дорогой? – вздрогнула она.

- Все хорошо, детка. Не волнуйся, - попытался успокоить ее Доммэ.

Урсула смотрела на него и чувствовала, что что-то происходит. Словно он чего-то не договаривает, щадя ее чувства или не желая расстраивать. Стало волнительно и жутко, и причину внезапного смятения она не могла объяснить. Это было что-то подсознательное, как тогда на корабле, когда она понимала, что если отпустит мужа, то больше никогда не увидит. И это чувство не отпускало ее весь вечер. За ужином, всматриваясь в лицо супруга, ей чудилось, что в его глазах застыло беспокойство, а за натянутой улыбкой прячется тревога и страх. И даже когда, ложась спать, он обнимал и целовал ее, Урсула казалось, что его сердце пропускает удары, замирая от недоброго предчувствия.