Иллюзия бессмертия

Вайолет мигом зацепилась за слова колдуньи. Многие девушки

обращались к Урсуле за зельями любовными да приворотами темными,

поэтому история с несчастной любовью выглядела бы как нельзя

правдоподобней.

– Глянулся, – кивнула Вайолет. – Рамх. Он сказал, если обернусь

до эйлета, станет ждать три круга, а если нет, то выберет другую.

– И на что тебе сдался такой суженый, коли ждать тебя всю жизнь

не готов? – Урсула презрительно хмыкнула, заломив седую бровь.

– Сдался, – упрямо настояла на своём Вайолет. – Люблю его.

– Любишь? – морщинистое лицо женщины от кривой улыбки

стало похоже на трухлявый пень. – Ну, коли любишь – приходи завтра.

Продолжим. Принцесса Вайолет.

У девушки похолодело в груди. Откуда старуха могла знать, кто

она такая? На лбу ведь имя не написано. Ох, и сильна ведьма! Ох, и

сильна…

– Я на заурнице* приду, – пообещала Вайолет. Только в такой час

и могла выбраться она из дому, чтобы успеть вернуться обратно никем

не замеченной. Узнай отец с братьями, что она ходила к Урсуле –

достанется ей на орехи.

Обещание Вайолет дала опрометчиво. Просто думала, что это

последний шаг, отделяющий её от заветной мечты, но на следующий

день ведьма сказала прийти снова, а после этого снова – и так

продолжалось целую неделю, пока не наступило полнолуние.

До рассвета Вайолет ждала, что вот-вот тело станет выгибаться и

покрываться длинной шерстью, а когда поняла, что опять у неё ничего

не вышло, ярясь и гневаясь, помчалась к ведьме, чтобы бросить ей в

лицо горькие слова обиды.

Только старая обманщица сама ждала её. Да не просто ждала.

Встречала с горящими факелами, воткнутыми в землю по кругу.

– Встань в центр, – ткнула Урсула тощим пальцем в нарисованное

на земле кольцо с рунами.

Не посмела Вайолет ослушаться. То ли по глупости своей вдруг

бесстрашной стала, то ли до последнего надеялась, что поможет старуха.

– Огонь чуешь? – гаркнула ведьма, да глянула так, что мурашки

толпой по коже.

– Чую, – выпалила Вайолет. Да и как не чуять, коли жар от него

такой шёл, что платье скинуть хотелось да босой в росу холодную войти.

– Руну огня найдёшь в кругу стихий? – прищурилась Урсула.

Её и искать не нужно было. Среди сотен знаков, нарисованных на

земле, Вайолет почему-то ясно видела только один. Пылал он в глазах

девушки багровой заряницей, тлел рдяным жаром. Зачем руку к руне

потянула – и сама не поняла, только вспыхнула она белым светом, и

факелы погасли все до единого.

– Учить тебя буду, – погремела посохом Урсула и, тихо ворча, пошла к дому. – Чего встала, дурында? В дом пошли. Чаем напою. Силы

много, ума мало! Тоже мне – светлая хранительница. Рохр… Тьфу.

Упал ветер к ногам волшебницы, заскулил собакой покорной.

Придавила его Мать-Земля силищей своей неизмеримой, скользким

полозом по траве пустила.

****

Каждый раз девушка просила помочь с оборотом, каждый раз

выдумывала себе нового жениха, верила, что сжалится над ней вредная

старуха. Только толку от этого по-прежнему не было никакого. Урсула

оставалась непреклонной, а Вайолет втайне надеялась, что однажды,

когда она всему обучится, помощь ведьмы ей и вовсе не понадобится.

Ветер мягким толчком ударил в спину девушки. Обернувшись,

она сердито хлестнула прутом воздух:

– Чего увязался за мной? Возвращайся к Урсуле да передай – мне

соглядатаи не нужны! Сама из лесу выберусь.

Баловник бросил в лицо девушки хвойным духом, спутал тёмные

кудри и, юркнув вниз, шаловливо задрал подол туники.

– Ах так! – топнув ногой, Вайолет ладошкой поймала силу ветра, а

другой потянулась к стихии земли. – Будешь знать, как дразниться, –

мстительно связала узлом потоки она.

Только не в характере Вайолет было долго сердиться на ветерок.

Проучила – да и ладно, пусть знает, что не одна Урсула с ним сладить

может.

– Поднимайся уж, – сменив гнев на милость, вздохнула Вайолет,

отпуская озорника. – Ты бы, вон, с листьями поиграл, что ли? Зачем

злишь меня?

Ветер, обижено дунув девушке в ухо, тут же нырнул в кусты и, сорвав с веток паутинку, понёс её к верхушке ясеня вместе с

перепуганным пауком.

– Ох, и накажу тебя однажды, – покачала головой Вайолет. –

Привяжу тебя к небесной руне да заставлю до полича* вокруг самой

высокой сосны крутиться. Узнаешь тогда, как мелочь бессловесную

стращать!

Выбросив паучка, ветер взмыл в небесную синь, разгоняя

одинокие тучки, которым его баловство уж точно никакого вреда не

приносило.

Вайолет поймала в ладошку поджавшее лапки насекомое,

забирая себе его страх.

– Беги, дурачок, – опустила его в высокую траву она. – Плети

дальше свои сети.

Девушка уж было собралась идти дальше, как вдруг взгляд упал

на странное растение. Может, в другой раз и не глянула бы вовсе, мимо

прошла, потому как тонкий чёрный стебель от земли и не отличить

было.

За столько лет не видала Вайолет в лесу ничего подобного. Травы

собирать Урсула её тоже учила. Била по земле посохом, трясла головой

своей седой, да, кряхтя, приговаривала:

– От любой хвори лекарство под ногами растёт, знай только

какое от чего да пользуйся. А невежды всё колдовство в моих зельях

видят! Ан нет никакого колдовства – Древо Мира всякую травку светлой

силой своей живительной питает, только знания о том не каждому