Именем Федерации!

Группа захвата Гемма побрела прочь, все время оглядываясь назад. Оружия у них не было, и помешать вооруженным до зубов безопасникам в боевом снаряжении вряд ли они смогли бы. Поэтому на их счет сержант беспокоился не особо…

Глава 8

— Скажи, Фелки, и часто у вас бывают землетрясения? — спросил Гемм, когда человечки немного успокоились и взялись наводить порядок в Центре Слежения.

— Землетрясения? Длинный, на Пальнеро не бывает землетрясений, — вскинул бровки Фелки.

— Тогда что же это было?

— Сейчас все узнаем, — человечек отошел к наблюдателям, сгрудившимся у одного из мониторов.

— Самоуверенный тип, — сказал Пурвис.

— Есть немного. Но, надо отдать им должное, они действительно очень способные. За несколько лет разобраться в сложной технике, выучить галактический и создать подобный Центр, как они его называют…

— А бобы вырастить не могут, — скорчил презрительную гримасу Хан.

— Вероятно, у них они не растут. Но стараниями мага теперь на Пальнеро будут и бобы.

— Мда, мага… Слишком активный старик. До сих пор не пойму, как он творит свои чудеса.

— Чего только на свете не бывает, — произнес, потягиваясь, Святов. — А вот Корнелиус до сих пор уверен, что железяка, вроде нашего судна, не должна и не может летать. И ведь он в чем-то прав: металлической болванке по логике летать не полагается.

— Логично все от науки. А его колдовские манипуляции — антинаучная философия мракобесия, — буркнул Хан.

— А вот я где-то читал, что «логика — дырявая ложечка, которой философия пытается вычерпать океан мироздания»1.

— Давай обойдемся без дешевых сентенций! — раздраженно повозился на ящике Хан. — Я серьезно говорю.

— И я тоже. Тебя же не удивляет, что, к примеру, фьюриане взглядом могут заставить мутировать растения?

— Только с родной планеты, и тому есть научное объяснение.

— И здесь есть, только мы его не знаем.

Хан что-то неразборчиво проворчал и отвернулся.

— В общем, так, — сказал Фелки, вернувшись к людям, — наблюдатели доложили, что придурки с разбившегося корабля зачем-то взорвали его.

— Ты шутишь! — воскликнул Гемм.

— Если бы. Пол-леса, гады, уничтожили! — посуровел Фелки.

— Но зачем?

— Почем я знаю! Может, они лесоненавистники?

— Я про судно.

— Ты у меня спрашиваешь, длинный? Это ведь твои соплеменники. Ваши помыслы для меня полнейшая загадка. Могу предположить акт суицида от безысходности — устраивает?

— Что-то меня гложут тяжкие сомнения, — сказал Хан.

— Ты опять, да? — человечек упер руки в бока. — Опять?

— Он прав, — согласился с Ханом Пурвис. — Не стали бы они взрывать корабль. Ты говорил, они расчищают площадку. Может, не рассчитали чего?

— Ага! Лучший способ расчистить площадку — подорвать заряд внутри корабля, — хихикнул Фелки.

— Случайность?

— Больше походит на злой рок, — угрюмо предположил Хан. — И имя ему…

— Монах! — догадался Фелки, округляя глаза. — Говорил я вам: опасный человек. Говорил?

— Еще ничего неизвестно, — вступился за святого отца Гемм.

— Эврика! — вскричал Корнелиус, взмахнув исписанным листом. — Нашел!

— И колдун туда же! Заклинаю вас, люди, — взмолился Фелки, — избавьте нашу прекрасную планету от этих двоих!

— Троих, — напомнил Хан. — Ты забыл про голого Фарро.

— О Великое Светило! — вскричал Фелки, воздевая руки к потолку. — Чем мы прогневали тебя, а?

— Будет тебе причитать, — сказал Гемм. — Нужно действовать.

— Действовать, да-да, — забормотал человечек. — Но как?

— Если все так, как мы полагаем, то Торренцу уже известно, что мы на планете, и его люди разыскивают судно министра. И, полагаю, не только его. Нужно раньше Торренца отыскать Фарро и святого отца — боюсь, им обоим грозит большая опасность.

— Так чего же мы ждем? — саданул кулаком по ладони Фелки. — Впере-од!..

Отец Ансельм выбрался из-под завала веток, в который угодил после взрыва. Он хорошо помнил, как взрывом его бросило далеко вперед и завалило по самую макушку. Чудо, что жив остался. А после совсем рядом упали два дерева, еще бы немного и… Святой отец зажмурился при воспоминании о них и забормотал молитву, затем перекрестился, подтянул штаны комбинезона и перебрался через толстый ствол, лежащий поперек дороги.

Собственно, дороги никакой не было. Отец Ансельм просто выбрал направление, противоположное взорванному судну — лучше неизвестность, чем безжалостные пираты, явно не питающие склонности ко всепрощению, тем более, после взорванного корабля. Монах нисколько не сомневался, что они уже идут по его следу.

С трудом продираясь сквозь завалы, святой отец корил себя за горячность. На кой, спрашивается, сдался ему проклятый доходяга-разбойник, едва не застреливший его вчера? Неужели так уж необходимо было тратить на него столько сил? И ради чего, собственно?

Вчера… Неужели все произошло так недавно? Отцу Ансельму казалось, будто он находится в этом сумасшедшем мире по меньшей мере уже неделю, а то и две, столько событий произошло. А сколько их еще произойдет, прежде чем ему удастся вернуться в родной и тихий шестнадцатый век? Если вообще удастся…