Иметь и не потерять

Прошли считанные дни после нашей встречи с Игорем. Прошли в легком смятении от ощущения какой-то вины, в сердечной маяте, поисками предлога съездить в город. Николай едва ли не сутками был занят, а я отвлекалась лишь на приготовление еды да на разработку эскизов женских платьев. Долго пришлось мне упрашивать мужа разрешить мне посещать в городе какие-нибудь концерты или показы новых моделей одежды, и все же я его уговорила. Ласками, конечно, Это его слабое место. А возможно, и всех мужчин? На пару поездок в месяц я теперь могу спокойно рассчитывать. Но не нужны мне никакие концерты и подиумы! Вчера я так и сделала. Бабочкой летела к своему огню. А он уже ждал меня. И сколько искренней радости в его глазах я уловила! Сколько нежных слов услышала! А дальше – он стал меня раздевать сразу же, едва мы оказались в его комнатке. Я помогала ему, загораясь неукротимым жаром. Казалось, что сердце мое разорвется от бурного восторга, налившиеся упругостью груди не выдержат перенапряжения, и я умру от пробивающей все тело дрожи…

Домой вернулась поздно. Николай попросил показать использованный театральный билет, но я сказала, что выбросила его в урну. Поверил не поверил – не знаю, но ничего не сказал. Он и раньше был слишком подозрительным, а тут будто что-то учуял. Сам-то, как мне не рассказывали слишком услужливые люди из его окружения, нет-нет да и брал девочек на мытье в частные деревенские бани. Но я помалкивала, понимая, что это не друзья, а недруги, которые под разными предлогами пытаются свалить Николая с его кресла и только ждут, чтобы я подняла скандал. А он, видимо, по той причине, что сам тайно развлекался, а возможно, и по некой мужской интуиции сомневается в моих объяснениях. В следующий раз придется оправдательный билет покупать. Взять у кого-то после концерта вряд ли удастся…»

* * *

Художник откинулся в кресле в светлом смятении, пытаясь поподробнее вспомнить ту, вторую, их встречу. Тогда, после ее звонка, он почувствовал, как заиграло в радости сердце, и весь его внутренний мир будто осветился особым светом, запел неуловимыми звуками, заметался в растерянности, толкая его на какие-то действия.

Тонкий сторожок ожидания таился в его душе до самого момента ее появления и сгорел в молниеносной вспышке, едва послышались торопливые, легко узнаваемые шаги. Увидев счастливое лицо долгожданной женщины, он почти сгреб ее в охапку и уронил отяжелевшую голову на выпирающие из-под кофточки высокие груди, сразу же почувствовав их упругое сопротивление, и слабея от скатившегося с него долгого гнета ожиданий, стал освобождать из-под рвущихся в натуге пуговиц легкие крылья кофточки. И чудо! Упоительное чудо, от прикосновения к которому вовсе ослабли его ноги, и они оба в каком-то несуразном трепыхании ввалились в полутемный закуток… Дальнейшее он не мог доподлинно вспомнить – тогда им руководили одни лишь неподдающиеся воспроизведению чувства. В любовных утехах он был далеко не новичок, но так, как Даша, его не осчастливливала ни одна женщина, которых он успел познать в свои тридцать четыре года.

29.06.20… г.

«Можно ли словами передать все те чувства, которые сжигают меня в объятиях Игоря? Нет и нет! Никогда! Ибо сознание не в состоянии их контролировать. Они переменчивы, как всплески в бурлящей воде. Мгновенно вскипают и тут же истаивают. Разум теряется в них. Живет только тело, оно все чувствует и нетленно горит в поволоке исступленного восторга. Я даже не подозревала, что так упоительно может быть женщине с мужчиной. И что вообще это такое? Любовь? Но ее критерии вроде бы иные? Страсть, данная нам свыше? Может быть. А что же тогда любовь? Ведь и душа моя тает, как масло в тепле, когда я вижу его, разговариваю с ним. Тает в такой озаренной радости, которую я никогда еще не испытывала. Если даже это и обычная греховная страсть, то и за нее спасибо судьбе. Не каждому дано испытать подобное. И я, простая христианка, сознательно иду и пойду на этот грех. Господь милостив – простит мне мою слабость. Покаюсь. Трижды покаюсь! Но не могу я противиться той силе, что влечет меня к Игорю!

Я едва не опоздала на последнюю «газельку» пока добывала отчетный билет в театр. Вот было бы дело! Николай бы наверняка навалился со своими допросами, подозрениями. И зря я его не отговорила баллотироваться на второй срок. Выборы прошли в сложных интригах. Нервным он стал, раздражительным. Вспыхивает по поводу и без повода. А тут еще в районе не все ладится. Жалко мне его. Все же близкий он мне человек, свой. А любви, теперь я поняла, у меня к нему не было. Так уж получилось, что скорее по уговорам подруг, чем по зову сердца вышла я за него. Еще бы! Глава администрации, шикарная машина, коттедж и прочее, прочее. Хотя сама я никогда о богатстве не мечтала. А он, как увидел меня на подиуме – так и зачастил, заюлил, да с дорогими подарками. Подруги и зашептали: иди да иди. Так и снял он меня с подиума. А там и работа была интересная, и перспектива…»

* * *