Имя рек. 40 причин поспорить о главном

Может быть, потому, что башлачёвские заветы неизбежно влияют на нас, и убежать от них всё равно невозможно?

Я – не герой.
Ты – не слепой.
Возьми страну свою.

Мне хотелось бы так думать.

Хотя я отлично знаю, что прав здесь только наполовину.

Для одних из названных мной – башлачёвская правда всё ближе, для других – всё дальше.

Одни, как стареющие генералы, сидят на дачах, глядят на воду, по которой плывут берёзовые листья, и время от времени сочиняют песни – не хуже прежних.

Другие же в очередной раз ждут, что всё это закончится, и вновь полковник Васин оставит фронт, откроется простор и повсюду будет юность, надежда и тысячи воздетых рук.

Но ничего подобного уже не случится.

Эта пластинка закончилась.

Прекрасная жизнь в глубине

Как же не понять этих тонких, глазастых девушек, разглядывающих иллюстрированные, с ароматной бумагой, журналы. Это следующий мир, после сказочного, куда им хочется переместиться. Ещё вчера они листали книжки с картинками про принцесс и чудовищ, любовались на белые платья и короны. Кот в сапогах, гуси-лебеди, мушкетёры, кудрявый принц на коне с заплетённой гривой, – и тут же происходит перемещение в мир почти такой же, только, кажется, настоящий.

Не покидает ощущение, что до него один шаг. Шаг этот можно будет со дня на день сделать, осталось только присмотреться и примериться.

«Итак, в какие интерьеры я переселюсь. Кто будет молить меня о снисхождении, а я ещё подумаю, снизойти ли. Какую из этих актрис я выберу себе в подруги».

Может быть, всё, конечно, не настолько банально, хотя отчего бы и не быть банальным. Прелесть гламурного мира как раз в том, что он банален – но таковым не кажется ни минуты. Тем более что на него работают лучшие из лучших.

В былые времена гламур и глянец возможен был только при царском дворе. Монарх и его любезная королева, а также разнообразные фавориты и фаворитки были в состоянии заказать себе гениального художника, гениального архитектора, гениального портного, гениального парфюмера, гениального музыканта, гениального артиста, гениального поэта – и все эти люди обустраивали их притязательный быт. Жизнь культуры начиналась в царских покоях – недаром творческих людей генетически тянет под крыло властей предержащих: там тепло, там можно рисовать свою картину и ни о чём не беспокоиться. Остальной мир мог только наблюдать за передвижением кортежа монаршей семьи – и даже не надеяться прокатиться на облучке.

Новое время, возможности типографий и по- лиграфии позволяют всякому жить с ощущением, что вот-вот – и он окажется в той же карете. И его так же сначала принарядят, потом надушат, потом накормят, потом развеселят, потом прокатят, а потом спать уложат.

Тем более что кто-то действительно перемещается в этот мир. Скажем, вдруг обнаружив себя в разделе «Наши вечеринки» – со смазанным, не очень трезвым лицом и красными вампирскими глазами, на фоне танцующих стриптизёрш – бронзовых и вполне себе безупречных. Или в каком-то другом разделе: пресловутая вертикальная мобильность сегодня всё-таки иногда работает, и дорасти до модельера или модели, колумниста, фотографа или редактора «глянца» – не столь уж немыслимый труд.

Тем более что глянцевых журналов много – и спрос на них пока ещё есть. Все дети верят в сказку. Все взрослые хотят попасть в стерильный мир.

Стерильный мир, где у женщины всегда отличное настроение, а недостаток у неё один, но постоянный: она слишком хорошо выглядит. И если её бурно обнять, то можно что-то такое испортить в причёске, без чего вся эта красота перестанет работать. И в снежки с такой не поиграешь, и, скажем, в лапту тоже. Но смотреть на неё можно.

Стерильный мир, где дети не болеют и не капризничают, не падают на пол в магазине с истошным криком и требованием купить звёздный мотороллер за полцены настоящего.

Где мужчины не имеют ничего лишнего, кроме щетины, и они мужественны, но добры; это, к несчастью, такая редкость, обычно либо первое, либо второе; а эти – всё сразу.

С таким и в снежки можно поиграть: он будет белозубо хохотать, а его шарф красиво развеваться, и его свитер будет немного в снегу – а вы подойдёте и отряхнёте.

От подобных мужчин пахнет счастьем, вашим достатком, вашей защищённостью, вашим удовольствием.

Гламур – это благодать нового времени. Выяснилось, что вовсе не обязательно – если желаешь угодить в хорошее место вроде рая – морить себя постами и посещать службы, соблюдать заповеди и гнать порочные мысли. О, нет – рай уже здесь, и, чтобы туда попасть, надо заниматься чем-то почти противоположным.

В гламуре есть свои таинства, свои исповеди, своё причащение, свои, не поверите, молитвы.