Имя ветра

Элодин выпрямился и поставил башмаки на стол:

– Приглядите за ними, ладно?

Она все так же неуверенно улыбнулась и кивнула.

Я прикусил язык и не стал задавать очередной ворох вопросов.

– Похоже, это место стоит университету огромных расходов, – заметил я.

Элодин как будто и не услышал. Он направился к широкой мраморной лестнице, прямо в носках. Поднявшись по лестнице, мы очутились в длинном белом коридоре, в который выходили деревянные двери. И тут я впервые услышал звуки, которые ожидал услышать в подобном месте. Кто-то стенал, кто-то плакал, кто-то тараторил не умолкая, кто-то вопил – но все это было еле слышно.

Элодин разбежался и резко остановился, прокатившись в носках по полированному мраморному полу. Магистерская мантия развевалась у него за плечами. Он повторил это еще раз: разбежался и проехался по полу, раскинув руки для равновесия.

Я шагал рядом с ним.

– А ведь, казалось бы, магистры могли использовать университетские средства с большей пользой для науки…

Элодин даже не посмотрел в мою сторону. Топ, топ-топ-топ.

– Вы пытаетесь вынудить меня отвечать на вопросы, не задавая их.

Скольжение.

– Не выйдет!

– А вы пытаетесь заставить меня задавать вопросы, – заметил я. – По-моему, это только честно.

Топ, топ-топ-топ, скольжение.

– Тогда какого черта вы ко мне вообще прицепились? – спросил Элодин. – Вон, Килвину вы понравились. Почему бы не прицепить свою звезду к его фургону?

– Я считаю, что вы знаете такое, чему я больше ни у кого научиться не смогу.

– Это, например?

– То, чему я хотел научиться, с тех пор, как впервые увидел, как человек призывает ветер.

– Ах, имя ветра, да? – Элодин вскинул брови. Топ, топ, топ-топ-топ.

– Это не так-то просто.

Скольже-е-ение…

– С чего вы взяли, что я вообще что-то знаю о том, как призывать ветер?

– Методом исключения, – ответил я. – Никто из остальных магистров ничем подобным не занимается, значит, это ваша епархия.

– Ну, если так рассуждать, значит, я должен заниматься еще и солинадскими танцами, шитьем и конокрадством!

Мы дошли до конца коридора. Элодин снова разбежался, покатился и едва не врезался в громадного, широкоплечего человека с книгой в твердом переплете.

– Прошу прощения, сэр! – сказал тот, хотя явно был не виноват.

– Тимоти! – Элодин ткнул в него длинным пальцем. – Пошли с нами!

Элодин провел нас еще несколькими коридорами покороче и наконец остановился у массивной деревянной двери с глазком. Элодин открыл глазок и заглянул в него.

– Как он?

– Тихий, – ответил верзила. – По-моему, он почти не спал.

Элодин подергал щеколду и, потемнев лицом, обернулся к здоровяку:

– Вы его заперли?

Мужик был на целую голову выше Элодина и, вероятно, вдвое тяжелее, однако, когда стоящий без башмаков магистр уставился на него исподлобья, он побледнел:

– Магистр Элодин, это не я! Это все…

Элодин оборвал его резким жестом:

– Отпирайте!

Тимоти принялся возиться со связкой ключей.

Элодин не сводил с него уничтожающего взгляда:

– Альдера Уина в передвижениях ограничивать нельзя! Он может выходить и приходить, когда ему заблагорассудится. В еду ему ничего не подсыпать, если он сам об этом не попросит! И отвечать за это передо мной будете вы, Тимоти Дженрой! – Элодин ткнул его в грудь длинным пальцем. – И если я узнаю, что Уина опоили успокоительным или связали, я раздену вас догола и проедусь на вас верхом через весь Имре, как на розовом пони!

Он зыркнул на него исподлобья.

– Ступайте!

Мужик удалился настолько быстро, насколько мог, еще чуть-чуть – и бежать кинется.

Элодин обернулся ко мне:

– Можете войти, но только не шумите и не делайте резких движений. Ничего не говорить, разве что он сам с вами заговорит. Говорить вполголоса. Ясно?

Я кивнул, и он отворил дверь.

Палата выглядела совсем не так, как я ожидал. В высокие окна лился солнечный свет, озаряя просторную кровать и стол со стульями. Стены, потолок и пол были обтянуты толстой белой тканью, которая глушила даже слабые звуки, доносящиеся из коридора. Одеяла с кровати были сдернуты, и возле стены, закутавшись в них, сидел худой человек лет тридцати.

Элодин закрыл дверь, и человек испуганно дернулся.

– Уин, – вполголоса окликнул Элодин, подойдя поближе, – что случилось?

Альдер Уин посмотрел на него снизу вверх, как разбуженная сова. Тощий, как щепка, он сидел без рубахи, волосы у него были все растрепаны, глаза круглые и расширенные. Он тихо ответил немного надтреснутым голосом:

– Все было хорошо. У меня все было в порядке. Но все эти люди, разговоры, собаки, мостовые… Я сейчас просто не могу там находиться.

Уин вжался в стену, одеяло сползло с костлявого плеча. Я с изумлением увидел у него на шее свинцовый гильдер. Это был полноправный арканист!

Элодин кивнул:

– А почему ты на полу?

Уин с ужасом посмотрел на кровать.

– Я упаду, – тихо ответил он голосом, полным страха и смущения. – И там все эти пружины, планки… Гвозди…

– Ну, как ты сейчас? – ласково спросил Элодин. – Хочешь, пойдем со мной?