Император Галерий: нацлидер и ставленник тетрарха. Книга вторая. Лавры не жухнут, если они чужие

– Пока все победы, на Западе ли империи, на Востоке ли, на Севере или на Юге, работают и должны работать исключительно на меня, на моё имя, на мой образ государя, на мой державный и личный бренды, хотя по правде говоря, это одно и то же. На это же должна работать и твоя громкая виктория над диктатором Нарсе-Нарсесом, ибо о первом поражении все вскоре забудут, а тем, кто вспомнит, рты позакрывают вместе с оторванными головами. Хотя, если уж совсем откровенно и между нами, мальчиками, что значит сия виктория в вековой череде беспрерывных битв и сражений Рима? Мелкая стычка. Иголка в стоге рогульского сена. Капля слезы в Мраморном море. Однако ни этой иголки, ни капли не было бы, если бы я не вдохновил тебя на спортивную пробежку за моей колесницей. Я знал, что делал, унижением пробуждая твою гордость и твои внутренние силы! Теперь у нас в руках огромные трофеи: гарем Сасанида, его сокровища, его секретные документы. И всё это – часть моей славы, моего могущества и опять же моего бренда! Так должно быть, пока я главный тетрарх. Я строю свой миф, который окружает и должен окружать мой ореол. Миф, нимб и ореол едины и неделимы, как Вечный Рим! Они вписаны друг в друга и в мою историю! Поэтому и нимб тоже парит над моим затылком! Каждый кирпичик, каждое лыко должны быть в фундамент и в строку. Тебе же нужно исподволь, но, советуясь и согласовывая каждый свой шаг со мной, готовиться к взращиванию твоего личного мифа. Ибо даже мой нынешний миф, всем прежним мифам мифище, станет со временем работать на тебя. На тебя! Чуешь? Клади первый камень в создание собственной мифологии, начав строить дворец в Фессалониках. Становись строителем… ну, хотя бы как грядущий грузинский царь Давид IV Багратион! Прогреми этой эпопеей на все Балканы! На всю империю! Это будет межпланетная, межгалактическая стройка века! Когда я уйду далеко-далеко, не мучаясь и не тревожась, победа над Нарсе и все иные виктории, мои ли, твои ли, чужие ли, станут лыком, камнями и строками нового мифа – твоего! Да и постройка дворцового комплекса, а особенно Триумфальной арки как его составной части, переживёт тебя на века! Пока же навалимся всем миром, всем народом, всей землёй и потрудимся над заключением мирного договора с нашим восточным соседом и заклятым другом. Да, ты прав, все страны как страны, граничат друг с другом, и только Рим граничит с Юпитером и целым Пантеоном Олимпийцев, ну, и ещё с персидским нечестивым Ираном и не-Ираном, про варварские племена упоминать вообще нет смысла – орды мурашей, одна другую сменяющие! Ты прав даже в том случае, если этой мысли ни разу не произносил вслух и в твоей голове она сроду не прогуливалась и не ночевала, как тучка золотая на груди утёса-великана.

– Ночевала! Ещё как ночевала! Правда, всего один раз. Только утром в путь она умчалась рано, по лазури весело играя. Улетела, но обещала вернуться.

Главный тетрарх опешил от неожиданности и даже наглости, ненадолго прервал поток своего сознания, выполнявшего роль урока, представил себе почему-то Карлсона с дворцовой крыши, пробуравил взглядом зрачки Галерия и, обнаружив, что цезарь в этот раз не отвёл глаза и не опустил их долу, продолжил:

– Если что-то требуется менять, надо не бояться это менять. Следует быть стопудово уверенным, что это надо менять ради достижения поставленной перед собой цели. Надо это долгосрочно менять, несмотря на ехидные улыбочки, смешки за спиной, шишки от падений или даже тычки, тумаки, синяки и побои. Надо реагировать на импульсы извне и даже неоднократно изменять сами изменения, управлять ими, снова и снова вносить коррективы, при этом продолжая менять сущность субстанции в нужном тебе направлении. Только тогда цель может стать результатом. Пусть даже и не таким результатом, каким он замысливался, но близким к замыслу. Не цель, а результат оправдывает средства. Цель, которая не реализована, делает человека преступником, коли с его средствами большинство элиты не согласится. Ты вряд ли сегодня способен действовать в такой логике. И вряд ли даже поймёшь сейчас, о чём я тут перед тобой распинаюсь. Но завтра – всё может быть. Хорошенько обдумай, только не на досуге, мои слова. Впрочем, можешь и на досуге, главное – не накоротке и хорошенько. Учись, сынку, пока я жив! – а про себя при этом подумал: «И всё же будет намного лучше, если возьмёшь на вооружение мной сотворённое и спокойно, нерабом, доплывёшь на готовой галере до конца пути. До своего личного конца по тому руслу, которое я проделал для себя и обозначил мейнстримом для тебя».

Диоклетиан, выдержав небольшую паузу, вдруг, словно ни с того ни с сего, спросил:

– Как думаешь, сын Галерий, кто по своей интеллектуальной мощи способен сегодня быть истинным хозяином земли Римской?

– Только Господин и Бог! Только Нацлидер… эээ… Гарант!