Императорская любовь

Приблизился. Осторожно коснулся носом её носа, что позволяло передать мыслеобразы. Выразил, как мог, своё сожаление и поддержку. А та… Та неуверенно, то и дело оступаясь, повернулась ко мне хвостом и мотнула головой — мол, давай уже.

Эх… Не так бы я хотел поставить ей свою первую метку. Не на виду у сотен тысяч свидетелей, многие из которых смотрят на нас с ненавистью. Но их вскоре уведут гвардейцы и вельхоры Варкари.

Вздохнул, и направился к застывшей в ожидании Ларетте.

Глава 36 Метки, свадьба…

Осознав, что явившиеся воины вовсе не противники, из меня словно стержень вытянули. Я упала на пол, прикинувшись тряпочкой. Тело уже не болит, я его просто-напросто не чувствую.

— Дороговатый приз, — подала голос лерирея.

Молчу, не зная, что ей ответить. Леонель, тем временем сменив ипостась, переговаривается с седовласым мужчиной, возглавляющим прибывших на подмогу вельхоров.

— Зато сколько самок его хотело! — неожиданно бодро восклицает лерирея и, довольно урча, добавляет: — А он теперь наш!

— Да, — отозвалась я. — Правда… Ты хотела принца, а он император.

— Это я маленькой и наивной была, — резюмировала лерирея. — А сейчас император нам в самый раз. Нечего размениваться по мелочам. И ты кое-что обещала объяснить. Я всё помню.

Пришлось поведать ей вкратце историю об исчезновении магии и прочем. Вернее, не так. Я попыталась это сделать, но сгорающая от нетерпения лерирея пояснила, как дать ей доступ к воспоминаниям. Там всё сама и увидела.

— Так ты влюблена! — восклицает она.

— Есть немного…

— Да какое там немного! Ой, он к нам идёт. Небось, метки намерился ставить. Эх…

И с этими мыслями лерирея перехватила управление телом.

Как мы вставали на четыре лапы, история отдельная. Они не держали, подгибались, но упорство взяло верх над слабостью. И вот его нос коснулся моего, и разум затопило волною нежности, тепла, сочувствия и, кажется, даже гордости за меня. Это придало сил. Ну и картинки о его желаниях ворвались в сознание.

Лерирея на заплетающихся лапах повернулась к нему филейной частью и приглашающе кивнула головой.

Я мысленно вся сжалась, ожидая продолжения. Как это должно произойти? Будет ли больно?

Об окружающих нас вельхорах я уже не думала.

Казалось, что уже не в состоянии чувствовать, но когда сверху навалилось крупное сильное тело, вместо страха я ощутила прилив невесть откуда взявшихся сил. Внизу живота разлилось тепло. Послышалось утробное урчание, и я не сразу осознала, что этот звук исходит от меня.

Прикосновение горячей упругой плоти заставило невольно прогнуться, в желании, в полной мере прочувствовать то, что меня ждёт. И… О боги, как же это оказалось сладко!

Былую усталость как рукой сняло. Я упивалась доселе неведомыми мне ощущениями. Тая, млея и довольно урча от небывалого наслаждения. Ничто прежде испытанное не шло ни в какое сравнение с этим!

Раз за разом я билась в болезненно-сладостных конвульсиях, ощущая пульсацию изливающегося в меня самца. И ненасытно желала продолжения!

Мир прекратил существовать, перед глазами всё плыло. Осталась лишь я, придавливающее меня своим весом сильное мужское тело, всепоглощающая страсть и истома, тут же сменяющаяся очередной волной неутомимого желания и блаженства.

В какой-то момент я ощутила, что Леонель отстранился. Невольно заскулила, требуя продолжения, но его не последовало. Зато мою мордочку кто-то обхватил руками, и такой родной голос прошептал:

— Родная, смени ипостась…

— Удачи! — хихикнула довольная лериреюшка и сама выкинула меня в тело вельхоры.

Озираюсь по сторонам. Никого. Почти. Лишь Женоэль с супругой, Мэрион с Арлеттой, служитель, что проводил обряды бракосочетания и мы с Леонелем.

И да, я опять, конечно же, голая, но на смущение нет ни сил ни эмоций. Да и вещей моих не видно. Что немудрено, после былой-то свары. Хорошо ещё, что сами уцелели.

Леонель снял свой камзол, накинул мне на плечи. Так себе прикрытие, но хоть стратегически важные места не видны. И на том спасибо.

Священнослужитель что-то говорил. Долго, вдумчиво, не так, как тогда, когда по шустрячку венчал простых вельхоров. Видать для императорских отпрысков ритуал несколько иной. Ну да и ладно, подожду. Жаль, на оценку торжественности момента я уже не способна.

Как-то в фоне прослушиваю монотонную речь, на автомате отвечаю. Протягиваю руку, шипя сквозь зубы в тот миг, когда на ладони делается надрез ритуальным ножом.

«Негигиенично» — мелькает несвоевременная мысль, но вспоминаю, что вельхоры не болеют так, как люди. Ведь каждая смена ипостаси излечивает почти все недуги.

И вот моих губ касаются губы любимого мужчины. Даруя тепло, ласку, нежность. Вокруг слышатся поздравления. Меня подхватывают на руки. Муж. Теперь уже мой муж. Кто бы знал, что за любимого мужчину придется бороться, выкладываясь по полной, до изнеможения. Но главное, всё получилось. И пусть только кто-нибудь попробует помешать нашему счастью.

— Боги ждут, — целуя в висок, шепчет сводящий меня с ума мужчина, и несёт наверх.

— Я тоже, — улыбаясь, отвечаю.