Империи песка

В дверном проеме стоял высокий мужчина в развевающихся одеждах, какие носят в Сахаре. Его властный вид резко выбивался из общей колеи. Со времен Анри никто так не господствовал над залом. Рядом с мужчиной стояла женщина, держа на руках младенца, запеленатого в плотную ткань. Волосы этой удивительно красивой женщины были убраны под шаль. Нечто вроде платка скрывало лицо мужчины; лицо его спутницы, наоборот, оставалось открытым, показывая не только ее красоту, но и чувство собственного достоинства. Поль сразу же направился к вошедшим. Разговоры в зале постепенно возобновились. Снова зазвучал смех вперемешку с домыслами и предположениями.

Бледная, едва дышащая, Элизабет добрела до стула. Она не села, а лишь оперлась на спинку. Сообразив, что Поль ведет Муссу прямо к ней, она изо всех сил старалась не потерять самообладания.

Поль следил за матерью с того самого момента, как услышал голос Гаскона, и от всей души наслаждался эффектом, который произвел на нее появление Муссы. Широко улыбаясь, он сказал:

– Мама, ну разве это не чудо? Мусса жив!

Элизабет намеревалась произнести учтивое приветствие, но ее горло выдавало лишь хриплые слова.

– Мусса! Это же… просто… как ты можешь… под этим? Я думала, ты… ты выглядишь так… так хорошо, – говорила она, стараясь не ляпнуть чего-нибудь лишнего и силясь рассмотреть выражение его глаз. – Какой… интересный наряд. Очень… интересный. И наверное, очень практичный. – Поначалу улыбка на лице Элизабет казалась приклеенной, но постепенно она почувствовала себя увереннее. – Но я так счастлива тебя видеть.

– Я думал, ты скажешь «удивлена».

– Конечно, я удивлена, но это чудесное удивление! А это? – спросила Элизабет, с оттенком снисхождения кивнув Даии. – Это, скорее всего…

– Это, скорее всего, графиня, – произнес Мусса, и Элизабет передернуло от последнего слова. – Моя жена Даия. На руках у нее наша дочь Таши. К сожалению, Даия не говорит по-французски. Я знаю, сколько удовольствия доставил бы ей разговор с тобой.

По интонации его голоса Элизабет пыталась определить, уж не насмехается ли он над ней, скрыв лицо за этой дурацкой тряпкой.

– Должен извиниться, что мне не удалось привезти сюда особого гостя, – продолжил Мусса. – Насколько понимаю, он твой приятель. Я говорю про Эль-Хусейна из Тимимуна.

Мусса видел, как побелело лицо Элизабет. Она буквально рухнула на стул, глотая воздух ртом.

– Я… Мусса, я не знаю, о ком ты говоришь.

– Вот как. Должно быть, меня ввели в заблуждение. Что ж, я все равно не смог установить его местонахождение. А сейчас, с твоего позволения, я займусь кое-какими мелочами.

Элизабет провожала его взглядом. Ее разум лихорадило. Почему Поль ничего не сказал мне? Неужели он тоже знает про Эль-Хусейна. Что Мусса замышляет? Если Поль знал, что Мусса жив, тогда зачем все эти его разговоры о нежелании быть графом? Вопросы буквально кричали, требуя ответа. Куда же запропастился ее адвокат Оскар Бетанкур? Судья уверял Элизабет, что решение будет вынесено сегодня утром. Оскару поручили лично привезти ей все бумаги еще до начала приема, куда она пригласила и судью. Судья обязательно приедет, ведь он давно мечтал оказаться в ее постели и знал, что документы, подтверждающие решение суда, явятся пропуском в ее спальню.

Что бы там Мусса ни затевал, еще не все потеряно. Если суд уже объявил Поля законным наследником, это давало ей необходимое оружие для войны с Муссой. А война обязательно будет. Элизабет жестом подозвала дворецкого.

– Что желаете, мадам?

– Возьми мою коляску, запряги самых быстрых лошадей и поезжай в контору Оскара Бетанкура на улице Мадлен.

Бумаги придадут ей уверенности.

– Будет исполнено, мадам, – ответил дворецкий.

Он не успел и шагу ступить, как в зале появился Оскар Бетанкур с массивной шкатулкой в руках. Обрадованная Элизабет устремилась ему навстречу, но, к ее изумлению, адвокат отмахнулся, коротко бросив:

– Не сейчас, мадам.

– Мадам? – повторила ошеломленная Элизабет. – Оскар, как все это понимать? Извольте мне немедленно объяснить!

Но он уже шел по залу, направляясь к Муссе и Полю.

– Ты не сказал, что все это состоится во время приема, при большом скоплении гостей, – шепнул Полю Мусса, когда они пробирались к парадной лестнице.

– Я не знал, но догадывался, – ответил Поль. – Ей же нужно было закатить торжество в честь нового графа. Нам придется импровизировать.

– С удовольствием!

Мусса то и дело останавливался, учтиво здороваясь с гостями, демонстрируя манеру общения, частично унаследованную от отца. Гости довольно осторожно реагировали на его рукопожатия, не зная, как относиться к человеку, скрывающему лицо.

Даию с малышкой Таши Мусса усадил на стул возле парадной лестницы. Он объяснил жене суть происходящего. Чувствовалось, что яркий свет и обилие людей не лучшим образом действовали на Даию, и потому она старалась смотреть только на мужа.