Империи песка

Все ждали слов Поля. Элизабет думала, что никогда еще ее сын не выглядел столь аристократично, как сейчас. На его нелепую дорожную одежду можно закрыть глаза. Никто из людей, никакой суд уже не отменит того, что сделал Мусса. События менялись так стремительно, что она не успевала их осмыслить и до сих находилась в несколько очумелом состоянии. Но она все-таки встала с дивана, присоединилась к аплодисментам гостей и подошла ближе к лестнице, чтобы погреться в лучах сыновней славы.

– С большим смирением я принимаю доверие моего двоюродного брата и владение имуществом де Врис. Должен признаться, что я всего-навсего армейский лейтенант. Точнее, бывший. Боюсь, владения де Врис слишком обширны, и такой простой человек, как я, не сможет ими управлять. Поэтому сейчас я поделюсь с вами принятыми решениями, после чего вы сможете вернуться к более важной цели сегодняшней встречи – смакованию превосходных бордоских вин из подвалов этого шато. – Под новый взрыв смеха Поль взял еще один документ; игнорируя недоуменный взгляд Элизабет, он лишь улыбнулся матери. – Итак, начнем. Во-первых, всю городскую недвижимость, принадлежащую семье де Врис, я передаю в доверительное управление с правом продажи ее части. Выручка от продажи и сдачи в аренду должна пойти на учреждение университета, который будет носить имя моего дяди Анри де Вриса и специализироваться на географических и естественно-научных исследованиях. Думаю, дядя бы это одобрил.

Раздались восторженные аплодисменты и возгласы:

– Браво! Magnifique![87]

Гости наперебой поздравляли Элизабет. Она рассеянно улыбалась и кивала, а в мозгу проносились цифры. Какая нелепость! Об этом не может быть и речи! Ее сын даже понятия не имеет, сколько стоит парижская недвижимость! Он с легкостью говорил о миллионах… нет, о десятках миллионов франков. Ничего, она исправит эту блажь. Потом, наедине с сыном.

А Поль продолжал:

– Хочу объявить о передаче двенадцати миллионов франков в дар Географическому обществу… двух с половиной миллионов национальному театру… двух миллионов балетной труппе… трех миллионов Лувру на реставрацию произведений, пострадавших во время войны…

Каждая названная сумма вызывала возгласы гостей и неумолимо приближала Элизабет к краху ее замыслов. Сын просто швырялся деньгами.

Тем временем Поль говорил:

– В Сахаре я командовал отрядом из двадцати доблестных солдат. Мы охотились за мятежниками Тамритом и Махди. Большинство моих соратников погибли в сражениях. Как я и обещал, уцелевшие и семьи погибших получат по сто тысяч франков…

И дальше он перечислил виноградники в Бургундии, участки земли в Провансе, угодья в Миди, ценные бумаги на фондовой бирже…

– Нельзя забывать о крестьянских хозяйствах, принадлежавших семье де Врис в течение сотен лет. Эти хозяйства вместе со скотом и орудиями передаются семьям, которые там работают…

Десять минут подряд гости наблюдали за невероятным потоком богатства, щедро изливавшегося на благотворительные и общественные нужды, а также на отдельных людей. Никто из присутствующих не мог припомнить чего-либо подобного.

Пока Поль зачитывал свои решения, Оскар Бетанкур тщательно избегал встречаться взглядом с Элизабет. Поль с Муссой приехали в Париж несколькими днями ранее и без предупреждения нанесли визит в контору Бетанкура. Увидев у себя в приемной Муссу, законного графа де Вриса, Оскар испытал шок. Поначалу он отказался сотрудничать, педантичным тоном заявив, что его клиенткой является Элизабет, а к семейным владениям де Врисов он не имеет никакого отношения.

– Вы совершенно правы, – сказал ему Мусса. – Пожалуй, я начну с того, что найму нового адвоката и попрошу проверить, как вы вели дела за время моего отсутствия.

Оскар тут же ухватился за возможность быть полезным настоящему графу.

Результаты были поистине захватывающими, и теперь, когда Поль подводил итоги их с Муссой усилий, гости испытывали недоверие вперемешку с благоговейным трепетом, вызванным необычайной щедростью нового графа, хотя многим она казалась сущим безумием. Издатель «Фигаро», словно новичок-репортер, торопливо строчил в блокноте, стремясь не упустить подробности для большой статьи, которая завтра утром всколыхнет всю Францию.

– Шато и окрестные леса я намерен сохранить за собой, – сказал в завершение Поль. – Но остаются еще семь земельных угодий, подаренных графу Огюсту де Врису Людовиком Девятым за службу королю во время Седьмого крестового похода. Эти угодья всегда олицетворяли силу и благосостояние наших владений. – Поль слышал, как мать тихо застонала, узнав, что и эти источники дохода ускользают из ее рук. – Их я отдаю в безвозмездное пользование Гаскону Вилье, человеку, который верой и правдой служил графу Анри де Врису.

Неприметный Гаскон гордо стоял в самом конце зала. Его глаза влажно блестели.