– А я скажу, что, – грустно продолжал Рофокаль. – Они уничтожили весь ваш потенциал и сравняли с грязью ваши перспективы. Вы – белая ворона в их стае, а белые вороны всегда изгои. В семье не без урода – так они оправдывают вашу индивидуальность. Однако если они считают члена своей семьи уродом, разве это уже семья? Мне кажется, от неё остаётся только название. Поймите – вы просто переросли и проломили их общий потолок, не пожелав склониться, и стали другим. У вас есть своё
Так Рофокаль наполнял взбудораженного парня ненавистью и жаждой справедливости. Ярослав захотел быть ближе к тем, кто видел в нём сильную личность, и рыцари Ордена великодушно приняли его в своё дружное братство.
Ладонь застыла, и перочинный нож смиренно повис, а часы продолжали свой беспрекословный механический ход. Ярослав вспоминал первое заседание Ордена.
Тогда его увели из игорного дома после проигрыша Александру и изрядной попойки. Но замок Ордена Первого Света привёл Ярослава в чувства быстрее и эффективнее, чем проливной дождь.
Всё в зале заседаний навивало странную атмосферу, коей он не мог подобрать определения. Задёрнутые бордовые шторы, тусклое освещение, множество карт континентов и стран разных времён и эпох иного мира, потусторонние атрибуты, скелеты вымерших животных на полках и даже один человеческий череп.
Несмотря на мрачность зала, рыцари вели увлечённую светскую беседу, попивая чай с пирожными под аккомпанемент оркестра музыкантов, что сидели в углу и играли классические произведения земных композиторов.
– О, разве это лишние уши? – улыбнулся Рофокаль вопросу Ярослава. – Они близоруки и глухи как тетерева, и всё, что они могут вынести в воспоминаниях из этого зала, так это размытый образ собравшихся за столом рыцарей, для которых они играли заученные по нотной грамоте композиции.
То, что было поставлено на повестку ночи, плохо укладывалось в отяжелевшей голове. Ярослав ожидал томительные дискуссии о положении в империи, обсуждение новых указов, или даже пустую елейную болтовню под чашечку чая, а получил… предложение занять императорский престол.
– Наше государство застряло в прошлом и просто нуждается в переменах, – жаловался Рофокаль.
– А кто поведёт нас в светлое будущее, если не вы, Ярослав Владимирович, молодой и амбициозный, законный наследник престола? – поддерживал его герцог Вильгельм.
– Ведь вы выросли в современной реальности, в таком замечательном и развитом мире! – восхищался Кристиан, а Кортес добавлял:
– Император не зря унижает и настраивает семью против вас. Он видит в вас угрозу своему устаревшему строю. Вы для него конкурент, и вам его не переубедить.
Лорд Ховард в основном помалкивал, но всем своим видом выказывал солидарность.
– Вы должны раз и навсегда определиться, кто вы – жертва или нападающий. Если вы не побоитесь и всё-таки решитесь возвыситься над теми, кого давно переросли, вы просто обязаны сесть на трон. Кто если не вы, Ярослав Владимирович? – Рофокаль смотрел на великого князя с тихим сочувствием, и Ярослав, несмотря на страх таких глобальных перемен, твёрдо решил, кто он.
Но так просто заявить свои права на трон, не устраивая смуты, он не мог, и рыцари быстро придумали другой способ. Превосходство над нынешним государем великому князю даст крест упокоения. Оставалось только его добыть.
Для этого у рыцарей уже был готов план. Понять до конца его детали Ярослав так и не смог предоставил заговорщикам сделать всё самим. Они решили подключить к делу Александра и одну из его подчинённых, что устроит «одну интересную маленькую интригу», с которой всё и начнётся. Адмирал в их замысел посвящён не был, но, как уверяли командор и Джулиан Ховард, буквально только что, в игорном доме, они сделали всё, чтобы Александр нарушил запрет Владимира не вмешиваться и отправился на встречу с графом Волхонским. Что они такого сделали, Ярослав не понял, да и не вдавался в подробности.
Никто не рассчитывал на то, что после громкого разоблачения Волхонский передаст им артефакт. Однако Ярослав считал сегодняшнюю операцию проваленной, и теперь снова отдался сомнениям – а был ли в этом смысл, и верный ли путь он избрал? Буквально вчера он был взбудоражен отношением к нему членов семьи и вдохновлён перспективами власти. Теперь же казалось, что до вступления в Орден всё было не так уж и плохо, и командор лишь нагнетал на него грозовые тучи. Да и править империей, если так подумать, он никогда не хотел. И мозги не под то заточены, и интереса это для него никакого не представляло.