Читаем Империя Jay Z: Как парень с улицы попал в список Forbes полностью

Лиор Коэн, тогдашний глава Def Jam, пригласил Лоуренса в Японию для работы над открытием японского филиала компании. В середине трехмесячного пребывания Лоуренса в Токио в город впервые приехал Jay Z, у которого там был запланирован концерт. Во время концерта, заметив Лоуренса, рэпер пригласил его подняться на сцену. Лоуренс не мог не заметить, что пять тысяч японских фанатов Jay Z – многие из которых вообще не говорили по-английски – знали все тексты его песен. После первого сета Jay Z сделал перерыв и дал Мемфису Блику возможность выступить с несколькими композициями, в том числе Do My… Лоуренса. Того, что последовало за этим, Лоуренс никак не мог ожидать.

Jay Z подвел меня к краю сцены… и в течение трех минут я исполнял Do My… вместе с Jay Z и Мемфисом Бликом. Это было невероятно. Как во сне. Такая энергия. Теперь я понимаю, почему при всем своем успехе и богатстве он действительно одержим музыкой. Он обожает это, он живет ради того, чтобы быть на сцене и испытывать это неповторимое чувство. В тот день я это ощутил. Когда я спустился со сцены, я подумал, что хочу стать рэп-звездой»[168].

Именно желание снова быть звездой рэпа и вновь испытывать то самое ощущение в конце концов привело Jay Z обратно к микрофону в 2006 году. Желание повысить продажи Def Jam, не говоря уже о постоянном желании пополнить свой собственный счет в банке, конечно, тоже повлияли на решение Jay Z. Для человека, который оставил сольную карьеру три года назад, потому что ему наскучил хип-хоп, возможность триумфального возвращения на белом коне была слишком соблазнительной, чтобы ее упустить.

Альбом, с которым он вернулся, Kingdom Come, вышел в ноябре 2006 года; за первые три недели было продано более двух миллионов копий. I don’t know what life will be in H-I-P-H-O-P without the boy H-O-V, – звучит в начале заглавного трека его альбома. – Not only N-Y-C, but hip-hop’s savior/ So after this flow, you might owe me a favor, When Kingdom Come[169]. Несмотря на немалый коммерческий успех и появление очередного источника самодовольства, новый альбом Jay Z получил самые отрицательные отзывы за всю карьеру рэпера, а также несколько выпадов по поводу его возраста. «Мы никогда не думали, что Jay Z будет швырять нам в лицо брошюры AARP и упоминать имя Гвинет Пэлтроу в рэп-текстах, – нападает на него Питер Марсия из Pitchfork в своей рецензии. – Но таков Kingdom Come: Jay Z скучно читает рэп о скучных вещах и прекрасно себя чувствует»[170].

Возможно, из-за жгучего желания реабилитироваться, а может, просто потому, что ему хотелось записать еще один альбом, уже в 2007 году Jay Z выпустил очередной, более жесткий альбом. Тем летом Jay Z посетил частный показ фильма Ридли Скотта «Гангстер» (что интересно, показ был организован вышеупомянутым стажером Jay Z Симмонсом). Вдохновленный содержанием фильма – взлетом и падением гарлемского наркодилера Фрэнка Лукаса, роль которого сыграл Дензел Вашингтон, – Jay Z буквально через несколько недель выпустил альбом с таким же названием. Отойдя от упоминания имен и мягкости содержания, Jay Z вернулся к тому мафиозному духу, которым был пропитан его первый альбом. Это стало понятно с первой же строчки самого первого трека альбома: Mind state of a gangster from the forties meets the business mind of Motown’s Berry Gordy/ Turn crack rock into a chain of 40/40’s, – читает он, не забывая вставлять кое-где бесплатную рекламу своих ночных клубов. – America, meet the gangster Shawn Corey. Hey, young world, wanna hear a story? Close your eyes, and you could pretend you’re me[171].

Остальная часть альбома – рассказ той истории. В этот раз прием критиков был значительно более теплым. «Его стихи полны неожиданных слогов, умных аллюзий и непредсказуемых ритмических схем, – объявляет New York Times. – Пожалуй, сейчас он ближе всего к тому, чтобы звучать как старый Jay Z»[172]. Через несколько дней Rolling Stone высказался: «Забудьте о Фрэнке Лукасе: настоящий черный герой здесь – это Jay Z. И теперь, с American Gangster, он вернулся»[173]. В этом альбоме Jay Z изобразил себя как Фрэнка Лукаса: умным, прагматичным, хладнокровным. Те, кто в то время проводил много времени рядом с Jay Z, подтверждают сходство: «Я никогда не видел, чтобы этот парень о чем-то парился, – сказал Гимел Young Guru Китон, бывший звукорежиссер Roc-A-Fella, в 2009-м. – Мы даже шутим, что он инопланетянин. Я никогда не видел его в гневе, ну или он этого не показывает. У него всегда абсолютно спокойное лицо»[174].

Перейти на страницу:

Все книги серии Лучший мировой опыт

Кодекс состоятельных. Живи, как 1% населения в мире
Кодекс состоятельных. Живи, как 1% населения в мире

Колумнист The New York Times Пол Салливан на протяжении целого десятилетия изучал привычки богатых людей и пытался сформулировать основополагающие принципы их успеха. Чем отличается мировоззрение супербогачей от философии жизни простых людей? Благодаря чему они являются теми, кто они есть? И возможно ли, следуя их правилам, проложить путь на вершину олимпа?Из книги вы узнаете:– Какие ценности являются лучшей инвестицией?– Как извлечь пользу из поражений?– Как тратить много, но не разоряться?Эта книга – квинтэссенция правил жизни успешных людей, после прочтения которых вы осознаете: не важно, в каком городе или семье вы родились, какое образование получили, все зависит только от вас, получите вы все что хотите или останетесь на задворках жизни.

Пол Салливан

Деловая литература / О бизнесе популярно / Финансы и бизнес

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза