Империя. Третий Рим. Книга 2

Однако Рокфеллерам удалось использовать против своих европейских конкурентов неконвенциональное оружие. С начала XX века российские нефтепромыслы, контролируемые преимущественно Ротшильдами, Нобелями и признавшим их гегемонию нефтепромышленником Александром Манташевым, начали сотрясать массовые стачки.

В январе 1902 года на заводах Манташева в Батуме вспыхнула забастовка, зачинщиком которой был молодой социал-демократ Иосиф Джугашвили. В феврале она перекинулась на заводы Ротшильда. Талантливого организатора приметили: в декабре 1904 года Джугашвили сыграл видную роль в стачке уже на бакинских промыслах, перешедшей в массовое сожжение нефтяных скважин. «В ночь на 25 декабря сгорело 16 вышек у товарищества братьев Нобель и 6 вышек у Московского товарищества… в ночь на 27 декабря сгорело у различных обществ 69 вышек, 3 резервуара и 1 амбар… в ночь на 29 декабря сгорело 5 вышек… в ночь на 30 декабря сгорело 36 вышек»[327], – сообщалось в отчете прокурора бакинского окружного суда. Дело происходило в дни тяжелой для России войны с Японией.

Диверсионный удар декабря 1904 года серьезно подорвал значение бакинских промыслов. Нефтедобыча в Российской Империи уже не сможет восстановиться до прежних значений. Из-за падения рентабельности в 1911 году Ротшильды продали свой бизнес в России англо-голландской «Шелл». Если прежде революция была излюбленным инструментом Ротшильдов, то теперь ее с не меньшим успехом использовали против них Рокфеллеры, создавшие всемирную нефтяную монополию, прибыли которой легли в фундамент их банковской империи.

Но основную роль в спонсировании социалистов и революционеров в России конца XIX века сыграли, увы, не иностранцы, а местные капиталисты. Среди них стоит особо выделить старообрядцев. Общее число староверов в Империи в 1858 году составляло 875 тысяч. А первая всероссийская перепись, проводившаяся в 1897 году, зафиксировала уже 2,2 миллиона приверженцев этого исповедания, или 1,7 % из 129 миллионов населения Империи. При этом среди 30 богатейших семей России старообрядческими были семь, то есть 23 %.

Иосиф Виссарионович Джугашвили (Сталин) (1878–1953)

Среди староверов-«миллионщиков» богатейшими были Морозовы, скандальную известность которым принес знаменитый спонсор Московского художественного театра, большевиков и революции 1905 года Савва Морозов. А семья костромских старообрядцев Коноваловых породила главного, наряду с Александром Гучковым (еще одним выходцем из староверов), организатора февральской революции 1917 года – Александра Коновалова. Этот олигарх-депутат и влиятельный масон стал спонсором нанесшего смертельный удар монархии Прогрессивного блока, а после свержения императора возглавил министерство торговли и промышленности временного правительства.

Раскол XVII века не зажил в русском обществе и в веке XIX. Снятие со старообрядцев большинства запретов при Екатерине II, Павле I и, наконец, при Александре II, привело к их вовлечению в общую экономику Империи. Богатство отдельных старообрядческих родов из крестьян было обусловлено также тем, что полноценное участие в экономической жизни зачастую диктовало переход в «никонианскую» официальную Церковь. Поэтому те, кто решался на это, получали в управление капитал всей общины. Эти новые магнаты, «душу свою положив за други своя», становились своего рода менеджерами крупной корпорации. Отсюда и знаменитые устные договоры между старообрядческими купцами – они все были в одной корпоративной системе.

Однако сами по себе организация и этика старообрядческих общин вряд ли бы привели к столь значительному успеху предпринимателей из их среды. Сыграл свою роль и внешний фактор: именно в среде старообрядцев действовавшие в России английские коммерсанты искали себе деловых партнеров.

Савва Тимофеевич Морозов (1862–1905)

© Fine Art Images / East New

С 1839 года в Москве развернулась активность Людвига Кнопа, представителя торговавшей текстилем крупной манчестерской фирмы «Де Джерси». Кноп получил монопольное право на поставку в Россию лучших английских хлопчатобумажных станков, тем самым получив мощнейший инструмент влияния. Продавая или не продавая оборудование, британский агент мог разорять или поднимать русские текстильные предприятия. Англичанин подрывал деятельность тех фирм, которые были связаны с правительством Российской Империи. Он сделал ставку на Савву Васильевича Морозова (деда спонсора большевиков) и его старообрядческое окружение. Имел значение то обстоятельства, что старообрядцы были понятными для англичан партнерами – английский капитализм в значительной степени вырос из пуританских сект, с которыми казались в чем-то схожими старообрядческие «согласия». Еще более значимой в глазах англичан была оппозиционность старообрядцев к официальным властям.