Империя. Третий Рим. Книга 2

Основателем «дружины» стал один из ближайших друзей императора – Илларион Воронцов-Дашков. Сначала он руководил царской охраной, а затем стал министром императорского двора. При нем императорская семья была перевезена из огромного Царского Села в укрепленную еще Павлом I Гатчину, караулы усилены в разы, появились пропуска с фотографиями и вообще многое из арсенала современных спецслужб. Александр III ворчал: «Я не боялся турецких пуль и вот должен прятаться от революционного подполья в своей стране»[335], но подчинялся требованиям охраны. С террористами было покончено. Последним из них стал старший брат Ленина Александр Ульянов, который так и не сумел воплотить свои преступные замыслы, настолько эффективными стали меры, предпринятые императором для очищения страны от революционной заразы.

Илларион Иванович Воронцов-Дашков (1837–1916)

© Library of Congress Prints and Photographs Division Washington, D.C.

Отразив атаку на Империю, император принялся за исправление либеральных перекосов в реформах своего отца. Антиправительственные газеты были закрыты. Над крестьянскими общинами был поставлен институт земских начальников – наиболее надежных дворян, обладавших административной и судебной властью. Автономия университетов, превратившихся в рассадники революционных настроений, была упразднена, тогда как студентам, нацеленным на реальную учебу и приобретение новых знаний, властями стали предоставляться новые возможности.

В 1882 году был учрежден Крестьянский банк, который начал выделять крестьянам ссуды для выкупа земли у помещиков. Тем самым было остановлено обеднение и люмпенизация крестьян, которые оказывались в положении бесправных пролетариев на службе у капиталистов – новых хозяев жизни. В интересах рабочих было принято самое совершенное в мире трудовое законодательство: сокращен рабочий день, облегчен и регламентирован женский и детский труд, а на работодателей возложена обязанность обеспечивать охрану здоровья работников.

В Империи расцвела благотворительность. Еще в 1797 году вдовой Павла I и матерью Александра I и Николая I императрицей Марией Федоровной было создано благотворительное Ведомство учреждений императрицы Марии. Новая Мария Федоровна, супруга Александра III, также с большой энергией взялась за дела милосердия. Под опекой Ведомства пребывали около 100 000 сирот. Оно содержало 176 приютов и 100 школ, в том числе для слепых и глухонемых детей. Более 10 000 девочек получали образование в Мариинских училищах и гимназиях. Особое внимание уделялось медицине и поддержке немощных: в распоряжении Ведомства находились 36 богаделен и 40 больниц, в которых лечились 25 000 человек стационарно и более 400 000 амбулаторно. Это было крупнейшее в мире благотворительное учреждение.

Странноприимный дом, учрежденный графом Николаем Петровичем Шереметевым (в настоящее время – Институт скорой помощи имени Н. В. Склифосовского)

© Ovchinnikova Irina / shutterstock.com

Кроме императорской семьи благотворительность стала, по сути, обязательной для возвращающегося к своим православным корням русского общества. Аристократия и купечество нередко завещали состояния на помин души и дела милосердия. В Москве известны Шереметевская (ныне Склифосовского) и Морозовская больницы. Богатый купец из иркутских золотопромышленников Иннокентий Сибиряков роздал все свое состояние бедным и обездоленным и окончил земную жизнь схимником на Афоне, отстроив крупнейший на Святой Горе храм в Андреевском скиту. Родственники Сибирякова даже пытались признать его умалишенным, но Александр III лично встретился с благочестивым купцом и вынес вердикт: «Он здоровее всех вас».

Андреевский скит (Афон, Греция)

Будучи чрезвычайно скромным в быту, император расходовал огромные деньги на собирание произведений искусства. Покровительствуя русским художникам, Александр III вступил в своеобразное соперничество со знаменитым меценатом П. М. Третьяковым, «перебивая» у него работы мастеров-передвижников для своей коллекции, из которой впоследствии будет составлен знаменитый Русский музей.

При поддержке царя начала формироваться русская национальная школа живописи, расцветают таланты Виктора Васнецова, Василия Сурикова, Валентина Серова. Поддерживаемые императорскими заказами художники стремятся теперь передавать на своих полотнах не столько теневые стороны русской жизни, сколько смысл Империи, величие ее истории. Именно в таком ключе создан один из шедевров Ильи Репина – «Прием волостных старшин императором Александром III во дворе Петровского дворца в Москве». Бородатый, одетый в форму русского национального образца, царь стоит среди таких же бородатых крестьян. На этом полотне государь воспринимается как один из народа, а сам народ образует вокруг него своего рода защитный полукруг, который не смогут прорвать никакие революционеры.