Империя. Третий Рим. Книга 2

Закономерно, что для подрыва воюющей с Германией России Гельфанд (Парвус) сделал ставку именно на Ленина, а не на Троцкого, как в годы русско-японского конфликта. Сам Парвус перед войной занимался контрабандой оружия для правительства захвативших Турцию масонов-младотурок. Он использовал старые одесские связи своего отца в контрабандистских кругах Причерноморья, активно сотрудничая с известным торговцем легендарными пулеметами «Максим» Бэзилом Захароффым. Таким образом, с германским МИДом и Генеральным штабом Парвус начал сотрудничать уже как состоятельный коммерсант и сразу повел речь о миллионных бюджетах для организации революции в России.

Владимир Ильич Ульянов (Ленин; 1870–1924) (фотограф П. С. Жуков)

Составляя свой знаменитый «Меморандум», который иногда называют «планом революции», Парвус делал упор на разворачивание в России всеобщего забастовочного движения, которое должно парализовать русскую военную промышленность. Важнейшим инструментом революции он считал развитие сепаратизма, причем особые надежды возлагал на отделение Сибири и Украины: «Образование независимой Украины будет одновременно выглядеть как освобождение от царского режима и как спасение от хаоса крестьянской смуты»[412]. Конечной целью Парвус, ничего не скрывая, называл сокрушение Российской Империи как препятствия мировой революции: «Объединенные армии и революционное движение в России свергнут этот оплот политической реакции в Европе, разгромят эту чудовищную политическую централизацию, которую представляет собой царская империя»[413].

Германское правительство согласилось финансировать план Парвуса. Вскоре в архивах профильных германских ведомств начали оседать расписки «продюсера революции» вроде такой: «Получил 29 декабря 1915 г. от германского посольства в Копенгагене один миллион рублей в русских банкнотах для развития революционного движения в России. Д-р Гельфанд»[414]. На эти деньги Парвус создает классическую неправительственную организацию в современном смысле слова – Институт по изучению причин и последствий мировой войны.

Расписка в пулучении Гельфандом (Парвусом) одного миллиона рублей от посольства Германии в Копенгагене

Для реализации своих планов Парвус привлек и Ленина, специально посетив последнего в Цюрихе. Ленин и без того был связан с Германией через эстонского социал-демократа Александра Кескюлу, однако поддержка Парвуса подняла его на новый уровень. Посредником между ними становится ближайший соратник Ленина Якуб Фюрстенберг (Ганецкий). Он стал сотрудником института Парвуса и директором «Торговой и экспортной компании», переводившей деньги Парвуса в Россию через шведский «Ниа Банкен».

Тем временем Троцкий переехал во Францию, где начал вести пораженческую пропаганду в тылу у союзника России. Однако российская дипломатия добилась его высылки. Через Испанию Троцкий перебрался в Америку, причем деньги на путешествие революционному племяннику олигарха Животовского дал Эрнст Барк, племянник русского министра финансов. Имея таких покровителей, находившийся в Америке Троцкий был намного лучше осведомлен о русских делах (и в частности, о событиях февральского переворота), чем его недавний друг Парвус и тем более Ленин.

Троцкий был призван стать звездой русской революции, однако ему помешала в этом лишь случайность: отбыв из Америки в Россию после февральского переворота 1917 года, он был на несколько недель задержан канадскими пограничниками как известный германский агент. В дело пришлось вмешаться британской разведке и американским друзьям Троцкого и объяснять канадцам, что тот уже давно перевербован кем надо. За это время Парвусу удалось организовать операцию с «пломбированным вагоном» и возвращение Ленина в Россию, который оказался в Петрограде раньше Троцкого и стал реализовывать согласованный с немцами план подрыва русской армии. События между февралем и октябрем 1917 года были в значительной степени подковерной борьбой двух революционных вождей – Ленина, немецкого и австрийского агента, и Троцкого, агента некогда австрийского, а теперь американского.

Победа Ульянова (Ленина) в конкурентной борьбе с другими бесами революции была предопределена прежде всего радикальностью его разрушительных установок. Он не скрывал, что его целью является распад России и торжество «угнетенных народностей» над русскими. «Нам говорят, что Россия раздробится, распадется на отдельные республики, но нам нечего бояться этого. Сколько бы ни было самостоятельных республик, мы этого страшиться не станем»[415], – говорил он в 1917 году.