Империя. Третий Рим. Книга 2

Убийство венценосной семьи в подвале дома инженера Ипатьева в ночь с 16 на 17 июля 1918 года его свидетели-палачи описывают как кровавую бойню. Пожилые супруги, мальчик-инвалид, четыре юные девушки, одна из которых еще не достигла совершеннолетия, врач и слуги – жестокое убийство этих людей было бы сенсационным преступлением, даже если бы речь не шла об Императоре Всероссийском. Убиенные приняли не только смерть, но и муки – их достреливали и добивали, топтали еще живыми, а трупы были сожжены.

Организаторы убийства прекрасно осознавали его ритуальный характер и вселенское значение. Стены подвала, где была совершена расправа, украшали не только непристойные граффити рядовых участников убийства, но и каббалистические знаки (три буквы «л» арамейского, самаритянского и греческого алфавитов и косая черта), а главное – весьма характерная цитата из стихов Генриха Гейне, близкого друга Карла Маркса и почитателя Ротшильда:

Belsatzar ward in selbiger Nacht
Von seinen Knechten umgebracht
В эту самую ночь Валтасар
Был убит своими холопами.

(пер. следователя Н. А. Соколова)

Надписи, обнаруженные на стене в подвале дома Ипатьева

Дело было не только в игре слов: Belsatzar – «Белый Царь». Стихотворение Гейне отсылало к ветхозаветной книге пророка Даниила, в которой впервые в Священном Писании появляется апокалиптическое пророчество о единой Империи. Автор надписи понимал, что он и его соучастники по преступлению пытаются поставить точку не в жизни «гражданина Романова», не только в земной судьбе русского царя и Российского царства, но в судьбе Империи как тысячелетнего проявления Божьей Воли в мировой политике и истории. Ханаан попытался осуществить расправу над своим историческим врагом – Империей. Однако эта попытка разбилась о жертвенную мудрость Государя. Святой царь-мученик Николай, как писала его дочь незадолго до трагедии в подвале дома Ипатьева, просил не мстить за него и оставил нам завет: «Не зло победит зло, а только любовь»[418].

Николай II отлично знал, что приговорен мировым Ханааном и его слугами в России к тому, чтобы оказаться последним императором. Он получал многочисленные грозные пророчества и предсказания, однако встречал предначертанное со смирением. Государь, указывая на то, что его день рождения пришелся на память Иова Многострадального, говорил П. А. Столыпину: «Поверьте мне, Петр Аркадьевич, у меня более чем предчувствие, у меня в этом глубокая уверенность: я обречен на страшные испытания; но я не получу моей награды здесь, на земле…»[419]

Крестный путь Государя увенчался мученическим венцом – высшей наградой и лучшей участью, которая только возможна для христианина. А он был настоящим христианином и настоящим Православным Царем. «Я несу страшную ответственность перед Богом и готов дать Ему отчет ежеминутно, но пока я жив, я буду поступать убежденно, как велит мне моя совесть. Я не говорю, что я всегда прав, ибо всякий человек ошибается, но мой разум говорит мне, что я должен так вести дело»[420], – писал Государь своей матери.

Место убийства царской семьи

Николай II был последовательным сторонником русской самодержавной традиции в самом строгом значении этого слова, как понимали самодержавие государи XVI–XVII веков, эпохи расцвета самобытной русской цивилизации. Четче, чем кто-либо из русских государей после западнического культурного переворота, он осознавал свою царскую миссию: «Всем управляет Бог, Помазанником Коего является Царь, который поэтому не должен ни с кем сговариваться, а следовать Божественному внушению»[421].

С верой и мужеством исполняя свой долг Катехона, удерживающего мир от зла, император старался не только отсрочить катастрофу, но и подготовить вверенный ему Третий Рим к тому, чтобы эту катастрофу пережить и восстановиться. Россия Николая II стремительно развивалась, причем во всех решениях государя можно усмотреть удивительное стратегическое предвидение.

«Русский трактор» Я.В. Мамина

Эпоха Николая II была периодом интенсивного развития производительных сил России. Государь решительно поддерживал как программу индустриального развития страны, так и меры Столыпина по формированию слоя самостоятельных крепких хозяев. Особое значение для императора имели транспортные проекты, соединяющие огромную Империю. Еще в бытность наследником Николай Александрович заложил величайшую железнодорожную магистраль в истории – Транссиб, а завершил свое правление строительством в кратчайшие сроки Мурманской железной дороги – за Полярным кругом, в зоне вечной мерзлоты. Спустя два с половиной десятилетия обе магистрали сыграли огромную роль в том, что Россия не была разбита в первые же месяцы Великой Отечественной войны и, даже потеряв значительную часть промышленных районов, смогла не только сопротивляться Германии, но и победить.