Империя включает форсаж

— Тогда мы возвращаемся в Горький, договариваемся с бабушкой и её родственниками и катим в Припять — такой план действий.

— Стой, — Марина тормознула мою руку, готовую включить первую передачу, — небольшая поправка — зачем крюк делать и лишнюю тыщу километров накручивать, когда телефоны же есть, с их помощью всё и решим. И стартуем на Украину прямо отсюда … эх, давно я там не бывала, давно на ридной мове не размовляла.

— А ты молодец, — задумчиво ответил я, окинув Марину взглядом, — не ожидал.

— Что я не полная дура? — уточнила она, но углубляться в эту тему не стала. — Давай мобилу, будем разруливать вопросы.

Я протянул ей телефон, и она буквально за десять минут действительно всё решила. Вера Петровна сдала контакты родни, а родня очень обрадовалась и сказала, что ждёт её, не дождётся.

— Всего и делов-то, — сказала Марина, возвращая мне телефон, — только родне придётся тебя как-то представить, там люди старой закалки и не поймут, если я притащу с собой незнамо кого. Будешь моим женихом… временно конечно.

Я чуть не подавился от неожиданности, но тут же собрался и поднял перчатку.

— А почему временно?

— Потому что у меня Андрюша Миронов теперь первый в очереди, а ты уж за ним пристраивайся, если захочешь, — нагло заявила она. — Ну ты, кажется, стартовать хотел, так стартуй.

— Подожди, давай заедем ещё в одно место — твой план, конечно, хороший, но по правилам полагается подстраховаться ещё чем-то. Вот и поехали за страховкой.

— Поехали, — просто и без затей согласилась она. — А куда?

— Недалеко, в Большой Гнездиковский переулок. К старому знакомому… только я звякну ему предварительно, надеюсь, он проснулся уже.

И я набрал номер, давно забитый в записную книжку.

— Алло, Саныч? Не разбудил? Да, Серёжа это из города Горького… и я тоже… и мне тоже… я тут проездом в столице — подгребу к тебе через полчасика? Тема есть небольшая… нет, не про работу… окей, договорились.

— И кто это был? — спросила Марина.

— Евстигнеев. Евгений Саныч.

— И мы к нему сейчас заедем?

— Сама же всё слышала, чо тупишь-то? — и я врубил заднюю передачу, чтобы выехать со двора на Большую Грузинскую.

— Одного я не поняла, — сказала мне Марина, когда мы выруливали на Садовое, — зачем тебе надо в эту Припять?

— Давай я тебе это потом объясню, когда ситуация прояснится, а сейчас нас ждёт народный артист Советского Союза товарищ Евстигнеев.

В Большом Гнездиковском переулке с местами для парковки было значительно грустнее, чем на Грузинке — пришлось нарезать два круга по окрестностям, пока усмотрел одно вакантное местечко.

— А нам вон в тот подъезд, — указал я на огромную филёнчатую дверь сталинских времён, — четвёртый этаж, охраны нет… лифт… не работает.

Пришлось пешочком подняться. Саныч встретил нас в шикарном японском (а может и китайском) халате с драконами и пагодами. Был он небрит и непричёсан, и от него отчётливо несло перегаром.

— Что ж ты не сказал, что с дамой будешь — я бы себя хоть в порядок привёл, — смутился он.

— Ничего-ничего, Евгений Саныч, — быстро нашлась Марина, — я ещё и не такое видела в своей жизни. Так что не смущайтесь.

Евстигнеев провёл нас на кухню, где булькала кофеварка, разлил кофе (настоящий бразильский) по чашечкам, и когда мы продегустировали великолепный напиток, перешёл прямо к делу.

— Что надо-то, выкладывай прямо.

— Выкладываю, — отозвался я, — я краем уха слышал, что у тебя есть хорошие знакомые среди атомщиков…

— Да, есть парочка, — ответил удивлённый артист, — а зачем тебе атомщики понадобились?

— Есть одно срочное дело, срочнее не бывает. Не в службу, а в дружбу — порекомендуй меня хотя бы одной шишке из этой области… а лучше сразу двум… я в долгу не останусь.

— Решил сменить профессию? — ухмыльнулся Евстигнеев.

— Не так, чтобы окончательно, но подумываю над этим, — подыграл ему я. — Да, я же не представил тебе даму — это Марина, моя невеста. Правильно, Марина?

Марина весело кивнула головой.

— А что у тебя с Инной? У вас же вроде образцовая семья была? — поинтересовался он.

— Была да сплыла, — резко ответил я, — вниз по реке с названием «Жизнь» сплавилась.

— Понятно, — буркнул тот, хотя по его лицу было видно, что ничего ему непонятно. — Я позвоню своим атомным знакомым… директор Курчатовского института тебя устроит?

— Анатолий Петрович? — вытащил я из памяти имя Александрова, — вполне.

— А что ему сказать-то? В самых общих чертах какой твой интерес в этой отрасли?

— Скажи, что у меня есть пара свежих идей в области генерации энергии на быстрых нейтронах… из Америки, мол, привёз. Хотел бы поделиться и обсудить. Мой телефончик можешь ему дать… ну или он пусть разрешит ему звякнуть.

— Хорошо, я ему звякну, — и он набрал номер на своей мобилке.

— Алло, Анатолий Петрович? Как поживаешь? И я так же… я что звоню-то, Петрович, тут у моего старого знакомого, Серёжи Сорокалета… ну хорошо, что слышал… есть к тебе небольшой разговор по твоей тематике… нет, подробности он не сообщил, сказал только, что дело срочное… понял… так я ему дам твой телефон, чтобы вы договорились… ну тогда пока, привет жене.