Империя законности. Юридические перемены и культурное разнообразие в позднеимперской России

Советские ученые более подробно анализировали эти волнения. Во-первых, татарский историк Газис Губайдуллин в небольшом материале, появившемся в «Вестнике научного общества татароведения», журнале, издававшемся в Казани с 1925 по 1930 год, изучил жалобу, поданную татарскими крестьянами в Министерство внутренних дел на губернатора Скарятина, который нанес серьезные оскорбления и телесные повреждения местным жителям при подавлении бунтов1025. Другой исследователь, Николай Фирсов, изложил историю самих беспорядков, опираясь на доклады губернатора в Сенат1026. Наиболее полный на сегодняшний день анализ был опубликован вскоре после этого Евгением Чернышевым, который не только принял во внимание отчеты Скарятина, но и впервые проанализировал судебный процесс над предполагаемыми зачинщиками беспорядков1027. Однако он сослался лишь на несколько отдельных документов и полностью проигнорировал заключительный, но крайне важный этап дела — суд над губернатором. Кроме того, все эти публикации использовали одну и ту же марксистскую интерпретацию, в которой они рассматривали события как крестьянское сопротивление против эксплуататорских классов, а именно администрации, местной татарской буржуазии и мулл. Эта линия аргументации также легла в основу советской публикации источников, позволяющих проследить секретную переписку между казанским губернатором, местной полицией и Министерством внутренних дел1028. Судебная система была вскользь затронута Чернышевым и, позднее, другими историками — все они критиковали ее как инструмент господства эксплуататорских классов, способствовавший «игнорированию национальных интересов» татар1029. В более поздней докторской диссертации Загидуллина, содержащей немало сведений о татарских протестах, многие из перечисленных выше аргументов повторяются1030.

В этой главе, хотя и затрагиваются причины беспорядков, основное внимание уделяется реакции на эти волнения и их последствиям для развития правовых норм и процедур, а также изменениям положения и возможностей этнорелигиозных меньшинств. Анализ основывается на воспоминаниях, докладе и переписке казанского губернатора, архивных материалах из Казани (дела губернатора, документы прокуратуры и окружного суда) и Санкт-Петербурга (протоколы Сената, Комитета министров и ревизий поволжской администрации), а также на большом количестве публикаций в местных и общероссийских газетах.

ПРАВЛЕНИЕ СКАРЯТИНА И БЕСПОРЯДКИ 1878 ГОДА

Выходец из дворянского рода Скарятиных Николай Яковлевич Скарятин родился в 1821 году в Москве и вырос в родовом имении в Орловской губернии1031. Его отец Яков Федорович Скарятин, будучи членом гвардии — элитного военного подразделения, которому была доверена безопасность императорской семьи, — участвовал в убийстве императора Павла I в 1801 году, а затем сражался против наполеоновских войск в битве под Аустерлицем (1805)1032. Он был состоятельным помещиком, чьи земельные владения в Орловской и Курской губерниях составляли более 21 000 гектаров и содержали более 3000 крепостных крестьян и дворовых душ1033. Все его сыновья служили в армии или при императорском дворе. Николай, самый младший из них, в декабре 1840 года был зачислен в состав лейб-гвардии в Санкт-Петербурге, где в течение двух лет проходил военную подготовку, а затем еще два года служил1034. После смерти отца он унаследовал 931 крепостного и неопределенное количество земельных угодий1035. И хотя Николай участвовал в Крымской войне, где получил серебряную медаль за оборону Севастополя, после окончания военного образования он продолжил карьеру на гражданской службе1036. В Курской губернии он несколько лет служил предводителем дворянства, а затем возглавил губернский комитет по подготовке освобождения крепостных крестьян в 1861 году1037. К моменту назначения осенью 1866 года казанским губернатором он уже получил чин действительного статского советника (четвертый класс в имперской служебной иерархии)1038. К 1880 году, став тайным советником (третий класс), владел 11 400 десятинами земли (чуть менее 12 500 гектаров) в Орловской, Курской и Смоленской губерниях1039.