Империя законности. Юридические перемены и культурное разнообразие в позднеимперской России

Эти две сферы были чрезвычайно динамичными. В случае Германии нормативное государство, унаследованное от имперской эпохи и Веймарской республики, в первые годы существования Третьего рейха было еще прочным, поэтому прерогативное государство — в особенности военизированные формирования, находившиеся под влиянием нацистской партии, — вынуждено было действовать в обход нормативного. Тем не менее вскоре власть перешла к прерогативному государству. В России взаимодействие между этими двумя сферами было более сложным. До начала реформ законы, институты и процессуальные нормы играли свою роль, но были гораздо менее прозрачными, подотчетными и профессионализированными, а органы государственного управления осуществляли важные функции в еще несамостоятельной судебной системе. Поскольку полиция выполняла функции судебных следователей и судей, нормативное и прерогативное государства были почти неразделимы. С середины 1860‐х годов сфера права, связанная правилами и формальными процедурами, совершила решительный рывок, одним из наиболее ярких проявлений которого стали новые окружные суды. В соответствии с новым духом права в этих судах решались не только земельные споры и уголовные дела, но и дела о сопротивлении. Более того, в большинстве регионов Европейской России в рамках этого нового подхода почти не проводилось этнических или религиозных различий, что существенно отличалось от нормативного государства в нацистской Германии, доступ к которому был закрыт для тех, кто не принадлежал к Volksgemeinschaft. В громких политических процессах, таких как покушение Каракозова, прерогативное государство все еще вмешивалось в судебные дела, а после убийства царя в 1881 году суды были вынуждены уступить часть своих полномочий полиции и военному трибуналу. На протяжении всего позднеимперского периода баланс сил между двумя правовыми сферами с временными изменениями и региональными особенностями оставался неустойчивым. Периодически одна из сторон одерживала верх, но победа никогда не была окончательной.

РАВЕНСТВО И ЕГО ПРЕДЕЛЫ

Проблема равенства была одним из тех пунктов, по которым был достигнут существенный прогресс. Прежде чем рассмотреть этот вопрос более подробно, мы должны вспомнить, что понятие равенства ближе к понятию сходства, чем к понятию одинаковости, на что часто указывают философы права1173. То, что люди были равны в некоторых отношениях — имели равные шансы или равное положение, — не означает, что их участи были идентичны. В пореформенную эпоху положение и шансы людей не были одинаковыми, но на значительной части европейской России они становились все более схожими. Именно в этом смысле равенство перед законом, понимаемое как равный доступ к правовой системе и равное обращение с ней, стало реальностью для беспрецедентного количества людей.

Конечно, далеко не все смогли воспользоваться этим равенством. Концепция «одного закона для всех» — наряду с ее эквивалентами в других языках, такими как idem ius omnibus или gleiches Recht für alle — носит в основном риторический характер. Правовая унификация никогда не материализовалась в глобальном масштабе, и ни одно государство никогда не применяло «равное правосудие для всех» на практике1174. Некоторые формы неравенства сохраняются даже в современных либеральных демократиях (причем возраст является наиболее распространенной основой для неравенства)1175. В имперской России доступ к судам для инородцев по-прежнему был ограничен. Однако в центральных районах империи это ограничение коснулось немногих, поскольку к середине XIX века данная категория уже не применялась к татарам и большинству других этноконфессиональных групп центральных регионов. Социальные, а не культурные критерии в гораздо большей степени ограничивали доступ к суду и юридической помощи: женщины, несовершеннолетние и осужденные были основными жертвами неравенства, так же как и крестьяне. Однако случай с крестьянами был более сложным. Сельское население было вынуждено обращаться в волостные суды для рассмотрения мелких правонарушений и гражданских споров небольшой денежной стоимости (что охватывало большое количество дел), в то время как те, кто входил в состав крестьянских общин (то есть большинство), не являлись самостоятельными субъектами права до начала ХX века. Однако, в отличие от судов дореформенной эпохи, новые окружные суды были открыты для всех, включая крестьян, в рамках своей юрисдикции по уголовным делам и гражданским спорам на сумму 500 рублей и более. Сельские жители участвовали в этих судах как истцы, свидетели, потерпевшие и присяжные заседатели. Таким образом, пореформенная правовая система заставила крестьян одновременно испытать и растущее равенство, и сохраняющееся неравенство.