Имперская тектоника. Архитектура III рейха

Если говорить о небольших населенных пунктах, то ни в одном из их зданий не проводилось такого огромного количества пропагандистских мероприятий, как в ГЮ-домах. Хотя бы по этой причине внутренне убранство ГЮ-домов должно было быть предельно унифицировано. «Рабочие инструкции по строительству домов гитлерюгенда» давали донельзя точные указания относительно того, как должно было выглядеть внутреннее пространство образцового ГЮ-дома. Чтобы сделать эти указания более наглядными, со временем были созданы четыре передвижные выставки, которые являлись, по своей сути, образцами внутреннего интерьера дома гитлерюгенда. Первый показ состоялся в 1938 году в Берлине. Выставка называлась «Дайте мне четыре года времени». Эта выставка являлась реализацией проекта Дустмана в пропорции 1:1. Затем последовала выставка в Дрездене, которая проходила под вывеской «Сад и дом». Приблизительно в то же самое время на выставке архитектуры, которая проходила в Мюнхене в Доме немецкого искусства, целый павильон был посвящен внутреннему убранству типового ГЮ-дома. Позже подобного рода выставка прошла в рамках так называемой мюнхенской «Новой коллекции». Подобная деятельность должна была привести немцев к мысли, что в Германии повсеместно возникали дома и базы гитлерюгенда. На самом деле к 1938 году в Третьем рейхе возникло лишь 650 ГЮ-домов. И это при том условии, что планировалось возвести 50 тысяч зданий подобного рода. Если говорить о ситуации в 1941 году, то она выглядела следующим образом: 429 из построенных после 1938 года домов не имели внутренней отделки, было только-только начато строительство 241 здания, 600 строений находились на стадии согласования проекта и 800 ГЮ-домов числились в перспективных планах. В целом же на тот момент в Третьем рейхе имелось 2780 ГЮ-домов, однако 1460 из них фактически так не были никогда достроены.

Еще до начала Второй мировой войны Ганс Дустман написал «Строительный букварь», который тем не менее был опубликован только в январском выпуске журнала «Немецкий архитектор» за 1940 год. Эту работу можно было бы без преувеличения назвать реакционной, что в первую очередь проявилось в строительных идеях, которые апеллировали к романтико-фашистскому осмыслению истории «ремесла, связанного с почвой». В набросках, сделанных Дустманом, бросается в глаза его желание создавать строения, которые доминировали над человеком в пространстве. Если же говорить, о ГЮ-домах, то автор «Строительного букваря» заявлял, что «молодежные здания воспевают местный ландшафт». «Они берут начало в глубочайших источниках вдохновения немецкого народа и отражают разнообразие германских регионов, их традиций и обычаев». Дустман высказывал мысль о том, что предпосылкой удачности данного вида зданий было их соответствие «славным ремесленным идеям». Чтобы «молодежные строения могли воспевать местный ландшафт», они должны были непременно быть «связанными с почвой», что подразумевало особый тип зданий. Они должны были по внешнему виду напоминать «ковчег», то есть быть приземистыми и иметь длинную покатую крышу. Кроме того, ГЮ-дома должны были отвечать всем главным принципам национал-социалистической архитектуры: быть простыми, стереометричными, иметь ясную ось, что в свою очередь позволяло использовать их и прилегающие к зданию территории как учебные плацы, площадки для построений. Как уже говорилось, руководство гитлерюгенда уделяло большое внимание дизайну помещений ГЮ-домов. В этом случае отдавалось предпочтение «монументальному оформлению». В этом отношении принципиально не приветствовалось как копирование исторического стиля (хотя нередко применялись стилистические цитаты и реминисценции), так и использование «современных» материалов, характерных для архитектуры модерна («новые строения»). В упоминавшейся выше статье Хартман однозначно отвергал обе эти «крайности»: «Молодежь хочет жить в домах, а не в романтических замках или в жилых машинах».

Проект одной из «школ Адольфа Гитлера» в Ландштуле (1937)

Модель комплекса зданий высшей партийной школы НСДАП

Модель здания Высшей партийной школы НСДАП в Химзее (1939)