Импровиз. Магия менестреля

— Я понимаю вас, ваше высочество, — тихо проговорил менестрель. Его сердце щемило он осознания непоправимости некоторых поступков, которые ему довелось совершить. Да, ты убиваешь врага — в бою или на дуэли, но ты не задумываешься, оставляешь ли ты вдовой его молодую жену, сиротами детей, обездолишь ли родителей, лишаешь ли надежды на счастье любящую его девушку? Может, те из пранов, кто принимает постриг в зрелом возрасте, приходит самостоятельно к таким же выводам? Им становится нестерпимо тяжело жить в миру, который устроен просто и жестоко — если ты не причиняешь вред окружающим, то окружающие радостно возьмутся за тебя. Лишь в монастыре, в тишине и прохладе кельи можно достичь истинно умиротворения и согласия с окружающей «натурой», если пользоваться философскими постулатами фра Бокко дан Чиго из Лотрана.

— Да что вы можете понимать? — С горечью возразила дочь короля. — Разве вы любили когда-либо по-настоящему?!

Настал черёд менестреля возмутиться. Он невольно сжал кулаки.

— Любил ли я? Да, ваше высочество! Я и сейчас люблю! И не на миг не забываю её облик!

— Почему же вы здесь, а не с той, кого любите?

— Потому что так распорядилась судьба и Вседержитель. Я знаю, что нам никогда не быть вместе. Но это не значит, что моё чувство делается слабее!

— Не быть вместе?

— Да. Она замужем и счастлива в браке. У неё чудесный сын. Почему я должен в угоду своему счастью разрушать её мир?

— Вы осознаёте, что вам никогда не быть вместе, и так спокойно об этом рассуждаете?

— А что мне остаётся?

Ирелла покачала головой. Ланс вдруг подумал, что эта маленькая принцесса, которой вряд ли исполнилось больше восемнадцати лет, гораздо умнее и сильнее, чем кажется на первый взгляд. Пожалуй, из трёх дочерей его величества Ак-Орра тер Шейла именно она больше других достойна принять бразды правления королевством из рук отца. Если, конечно, на Браккаре принято передавать престол по женской линии. Да, возможно, она слишком порывиста, но она милосердна и склонна понимать горе других людей. Ведь зачем-то же решила подойти и поговорить с ним, хотя могла просто подстроить гибель или увечье заезжего гостя. Ну, положим, о том, чтобы столкнуть его в садок с миногами, она просто так сболтнула, сгоряча. Не маленькая, должна понимать, что это не акулы, сразу не проглотят и взрослый сильный мужчина вполне способен выбраться на сушу, отделавшись лёгкими укусами. А вот приказать слуге подсыпать какой-нибудь отравы ему в яичницу, это запросто. Или даже не просить, подсыпать собственноручно, чтобы месть показалась более сладкой. Могла? Могла. Однако не сделала. Стоит, слушает, пытается разобраться в мотивах его поступков, хотя и продолжает его ненавидеть. Это заметно по брезгливо опущенным уголкам рта, прищуру серых глаз и подёргиванию пальцев, теребящих кружевной манжет.

— Разве после того, как вы осознали, что никогда не соединитесь с предметом своей страсти, вы не ощутили, что жизнь проходит зря? — Продолжала принцесса.

— Ощутил. Вы будете смеяться, но одной из первых моих мыслей была: «Почему я не встретил её в двадцать пять?» Но потом я осознал, что тогда она ещё не родилась. Второй мыслью было — для чего я жил все эти годы? Может, они были лишь подготовкой к встрече… — Ланс вздохнул.

— А третьей?

— А третьей была мысль о том, что юной и очаровательной девушке не стоит связывать свою жизнь с таким стариком, как я.

— И что вы сделали? — Ирелла подобрала юбки и присела на край парапета, окружающего садок с миногами. Менестрель отметил про себя, что ему принцесса сесть не предложила.

— Уехал, ваше высочество. В Кевинал.

Ирелла задумчиво покачала ступнёй, одетой в расшитую бронзовой нитью туфельку.

— Похоже, вы не любили по-настоящему…

— На основании чего вы делаете подобные выводы? — нахмурился альт Грегор.

— Во-первых, вы так легко расстались с праной своего сердца. И довольно легко с этим живёте. Если бы вы любили по-настоящему, то стремились бы к ней…

— Я стремился!

— Не перебивайте! Я, всё-таки, дочь короля!

— Простите, ваше высочество, — поклонился Ланс, скрывая искривившиеся от ярости губы.

— Во-вторых, когда любовь сильна и завладевает вами полностью, то разлука с предметом страсти порождает желание умереть. Это общеизвестно. Вам когда-либо хотелось умереть от несчастной любви?

— Вынужден вас разочаровать, ваше высочество, нет, — покачал головою менестрель.

— Вот видите! Значит, вы не любили по-настоящему.

— Смею вас заверить, — Ланс дёрнул себя за ус. — Любовь моя искренняя и столь сильна, что вряд ли кто-то мог бы сравниться со мной. Но умирать я не хочу. Конечно, ели Вседержитель заберёт мою жизнь, то я не смогу ничего поделать, но, по крайней мере, сам я гибели искать не намерен.

— Значит, о всепоглощающем чувстве речи не идёт?