Импровиз. Надежда менестреля

В жизни самой Мейины сотрудничество с одним из лучших наёмных убийц города не поменяло ничего. Ну, разве что вместо дешёвое пойла пристрастилась к кевинальским и вирулийским винам из тех, что хранят в погребе и к столу выносят не стерев слоя пыли с паутиной. Пьяница и неряха, совершенно нечувствительная к отвратительным запахам, не замечающая хрустящих под ногами мокриц привыкла к той жизни, которая ей нровилась. Как ни старался Коло перебороть её лень, победы достичь не мог. Временным успехом он считал уже то, что для него всегда имелась отдельная чистая постель, выстиранное полотенце и воду для умывания и бриться ему наливали не из того же кувшина, где до того хранилось скисшее молоко для блинов. И, само собой, в каждом «логове» его ждал запас чистой одежды. Разной — побогаче и победнее, с вышивкой на унсальский манер и чопорное лоддское платье. Он мог изображать кого угодно, чтобы оставаться незамеченным в городе.

По-быстрому сменив грязные и латанные-перелатанные рубаху и штаны на новые, Коло с наслаждением принялся плескать в лицо водой из медного тазика. В дороге он сильно запылился, к тому же от клея, удерживающего бороду, подбородок и щёку начинали зудеть.

— Пить будешь? — поинтересовалась Мейина.

— Кружка у тебя мытая?

— Мытая.

— Точно?

— Твоя отдельно стоит, я из неё не пью. Наливать?

— Погоди.

Наёмный убийца взял кружку с полки, провёл внутри пальцем. Пыль. Всё та же пыль, которой могло быть гораздо меньше, если бы пьяница удосуживалась бы вытирать её, мыть полы и хотя бы изредка проветривать жильё.

Сполоснул кружку чистой водой. Поставил на стол.

— Что сегодня пьёшь?

— Льенское.

— По-моему, оно слишком сладкое.

— Зато лекари советуют его для улучшения крови.

— Ты ходишь по лекарям? Хочешь прожить подольше?

— Я? Нет… В мыслях не было. Жизнь — всего лишь предбанник к вечному посмертию.

— А откуда же…

— Ильса. Соседка. Она меня встретила вчера у колодца. Долго рассказывала, как ходит по знахарям.

— И ты решила задуматься о здоровье?

— Нет. Я решила всем говорить, что пью вино ради здоровья.

— Разумно.

— А главное, удобно. Теперь никто не посмеет сказать, что я — пьяница. Напротив, я больная женщина, а вино мне нужно для поправки здоровья.

— Блестяще! — рассмеялся Коло. Налил себе на два пальца вина. Пригубил. — Неплохо. Сколько «башенок» за бутылку отдаёшь?

— Больше, чем оно того стоит.

— Глубокомысленно. Что нынче нового в Аркайле? Чем дышат властьимущие? О чём говорит чернь, когда наливается дешёвым пойлом? Чего ждут? Чего боятся?

— Всё по-прежнему. Славят герцогиню. Ругают Кларину. Сетуют на цены. Бурчат, что подати растут. Но виноваты в это совсем не Дома Серебряного Барса и Чёрного Единорога…

— А кто же? — усмехнулся Коло. — Постой! Не говори! Дай, я угадаю. Неужели, Кларина?

— Она самая. А так же её папенька. Ну, и до кучи — все жители Вожерона и окрестностей. Хотя есть мнение, что главная вина лежит на его светлости Валлио Семнадцатом.

— Ай-яй-яй… Что ты говоришь?

— А ты как думал? — Мейина одним глотком опустошила свою кружку. Долила ещё. — Оказывается, это он подбил Кларину на бунт. Он решил усадить на трон… Как же они атм говорили? А! Марионетку! Не знаю, что это…

— Кукла такая. Её дёргают за верёвочки, а она шевелится. В Аркайле такие не в чести, а вот в Вирулии целые представления разыгрывают на городских праздниках.

— Во как! Ну, значит, марионетку посадить. И захватить таким образом власть в Аркайле. А когда не получилось, то решил заграбастать хотя бы земли двух Домов.

— Не лишено правдоподобности. На границе Аркайла с Кевиналом ещё триста лет назад болотный демон бы сломал ногу, если бы вздумал точно установить, какой крови в жителях больше. Это уж дедушки Валлион ихнего и нашего Лазаля сговорились сохранять границы между державами. Почему бы кевинальскому великому герцогу не передумать под шумок. Но ведь он войска не ввёл.

— Говорят, что ввёл.

— Говорят, что кур доят. Здесь в Аркайле любое враньё за чистую монету примут, лишь бы о Кевинале плохо говорилось. Я там совсем недалеко был. за линию кордонов, правда, не стал рваться, но с людьми потолковал. Нет там кевинальских войск.

— Это ты знаешь.

— Теперь и ты.

— Думаешь, я это пойду рассказывать к собору Святого Кельцвеция? Как бы не так… Не хватало, чтобы меня отправили в подземелье.

— К прану Гвену?

— Да какой там пран Гвен?! Он же исчез куда-то.

— Как так исчез? — Рука Коло, протянутая за бутылкой, застыла в воздухе. — Куда?

— Через несколько дней после того, как Мариза герцогиней стала, пропал. Будто и не было вовсе. Об этом шумели… Ну, как бывает… Пошумели, пошумели и успокоились. Всё. Другой пран теперь тайным сыском управляет.

— Вот дела… И кто же?

— Пран Дилль альт Туррас из Дома Чёрного Единорога.

— Ясно Младшая ветвь. Кто бы мог подумать?! Этот худосочный старикашка с хохолком на голове… А я-то, грешный. Считал, что пран Гвен не справляется. И как, Мейина, тебе кажется — справляется пран Дилль? Не говорят в народе, сколько заговоров ему удалось раскрыть?