Иная судьба. Книга III

Но погодите-ка… Если кольцо и впрямь настроено на её защиту, то не оно ли опалило похитителей? Да, не успело или не смогло закрыть чужой портал. Зато как следует наказало кое-кого за слишком длинные руки, чтобы не тянулись, куда не следует. И этим самым дало ей несколько драгоценных секунд, чтобы убежать.

Что ж, если так… Если таким образом сработала эльфийская магия — Дори в этих катакомбах никто не страшен.

Она уверовала — и теперь смело шагала вперёд. Не забывая внимательно поглядывать под ноги и на стены: чтобы ненароком не наступить, не задеть что-то подозрительное, отчего может сработать ловушка или западня. В своё время она наслушалась немало рассказов от Алекса с Изольдой о том, какие опасности подстерегают разиню в подземельях любого, уважающего себя старинного замка. Кольцо кольцом, но и сама не плошай.

После полусотни шагов коридор раздвоился. Вспомнив про когда-то вычитанный закон построения лабиринтов, Дори повернула налево. И придерживалась этого правила каждый раз при очередном разветвлении.

Через час, после, наверное, полусотни поворотов и витков, она вышла в тот же грот. Петля замкнулась.

За это время Дори успела побороть страх и даже немного освоиться в непривычном месте. Света было достаточно, и не факельного, от которого пляшут и ломаются тени, искажая реальность, и без того мрачную; пол под ногами, благодаренье Богу, не земляной, иначе она бы пришлось то и дело оскальзываться на подвальной сырости. Нет, туннели и ходы лабиринта устилала ровная брусчатка, почти как на центральных мостовых Эстре, разве что булыжники лежали не так аккуратно, зато отшлифованы были до гладкости, как будто по ним выхаживали часто, помногу, не один десяток лет.

Немного отдохнув, Доротея выглянула из-за дверей грота, прислушалась. И даже рискнула прокрасться по лестнице, узнать, что творится там, наверху. Во внутреннем дворе было тихо. Безопасно тихо? Подозрительно тихо?

Снаружи сквозь щели между створками и косяком проникал дневной свет, хорошо очерчивая силуэт самой двери, железных петель, и… двух широких брусьев, перечёркивающих просветы. Да, очень похоже на засовы. Птичку всё же отследили и заперли.

Мысль о возвращении в лабиринт и дальнейшем брожении по извилистым ходам-червоточинам посеяла в ней панику. Не перехитрила ли она сама себя?

Нет. Лучше хоть какая-то надежда на спасение, чем самой отдаться в руки убийц. Она должна найти выход, в крайнем случае — убежище, в котором отсидится до прихода Макса, а он непременно за ней явится. Просто ему нужно время — узнать, что она в беде, понять, куда она попала, добраться… Первое и последнее, должно быть, самое лёгкое, а вот разузнать, что это за проклятое место… Как это сделать, если её перенесли порталом?

Ничего. Он эльф, причём, тёмный, а те, говорят, куда более сильны в магии, чем светлые.

…В этот раз Доротея сворачивала на развилках только направо, но через какое-то время опять вернулась к ритуальному залу, как его для себя назвала. Тогда она решила поменять тактику: менять право и лево поочерёдно, и… пришла в опостылевший грот.

Вот тогда она и решила: хватит. Будь что будет. Ей надо передохнуть. Свернула в один из проходов, углубилась в очередную, уже знакомую, петлю лабиринта, натаскала выпавших из кладки булыг для жёсткого, но всё же сиденья… Устроить ложе не получилось бы: камень есть камень, а Доротея всё же женщина, пусть и не очень слабая, но всё же… Ничего, она подремлет сидя.

Постаралась утеплить ноги, завернулась в плащ…

Нащупала за кушаком книгу, которую в момент бегства умудрилась не потерять… и вдруг почувствовала такую острую тоску по дому, по Гайярду, который стал родным, по Максу…

И как так вышло, что томик открылся на Той Самой странице?

— Что значит — поцелуй? — прошептала Доротея.

И продолжила негромко, словно отвечая тому, кто этой ночью карабкался на её балкон:

— Что значит поцелуй? Непрочный, легкий знак,

Что подкрепляет нам признанья, клятвы, слезы…

Соединенье душ, дыханье нежной розы,

От сердца к сердцу путь, таинственный цветок…

Показалось ей или нет, что словно плющ зашуршал по стене?

— …Что наполняет нам всю душу ароматом.

Что значит поцелуй? Один лишь лепесток

В живом венке любви, роскошном и богатом…

Она улыбалась. В подземелье неизвестного замка, брошенная, казалось, на произвол судьбы, одна, обречённая до скончания века на вечные поиски выхода из этих чёртовых катакомб, она черпала силы из воспоминаний о ночи любви и из прекрасных слов, чарующих, как музыка.

Дочитав, бережно закрыла томик. Положила на колени. И, опершись спиной о стену, задремала с блаженной улыбкой на устах.

И вот через эту дрёму к ней опять пробился странный звук — шуршание, перестукивание, шорох… Мужской голос, полный печали, зазвучал прямо у неё в голове: