Иная судьба. Книга III

— …Сейчас у меня на него не хватает магии. Трансформация отнимает много сил… Неважно, что мы с моей возлюбленной не смогли обвенчаться — для меня она навсегда останется супругой. Будь она жива, я бы, не раздумывая, объявил бы её перед всеми княгиней Города Солнца.

— Как ей удалось бежать? — коротко спросил Фуке.

— Откуда ты… — В янтарных глазах Полоза вспыхнуло недоумение. — Я не говорил…

— Возможно, я кое-что знаю об одном периоде её жизни… Мы кое-что знаем, — поправился он и многозначительно покосился на Аннет с Хубертом. Раттусы оживлённо запищали, но Фуке погрозил им пальцем.

— Что? Что ты знаешь?

— Э, нет, информация за информацию. Сперва доскажи. И я честно выложу всё, что мне известно.

— Изверг… — Макс Фуке лишь кивнул, соглашаясь, и Змей продолжил со вздохом: — Проклятый дю Гар всё-таки выманил её отсюда. Наслал на меня через демона сон, а для неё создал иллюзию, которой и выманил из пещеры. Больше я ничего не могу добавить. До сих пор в неведении, что ей пришлось вынести за это время; а ведь она была уже беременна! Всё, что я мог — прекратить поставлять ему Силу. Оставить голодным. Пока Молли была при мне — я шёл на этот позорный обмен, чтобы Мастер оставил её в покое. А потом… Спустя несколько месяцев после её пропажи он призвал меня. Сообщил через иллюзорное Зеркало, что Молли у него. У меня на глазах… казнил. Затем показал плачущего крохотного ребёнка, моего сына…

Аннет сделала большие глаза. Хью поджал губы.

Раттусы разом вздохнули и заморгали, сдерживаясь, чтобы не запищать одновременно.

— Он до сих пор держит его где-то у себя, — чуть слышно продолжил Самаэль. — Но не показывает уже несколько лет, и я даже не знаю, жив ли он. Но если хоть раз перекрою Мастеру источник энергии — мне пришлют голову моего мальчика. Вот почему я тороплюсь. Теперь ты меня понимаешь?

В пещере наступило молчание.

— Я должен идти, друг. Или убить дю Гара, или разыскать сына. Если его нет в живых — хотя бы узнать об этом.

Аннет отчаянно сигнализировала взглядом Максимилиану Фуке. «Сказать! Сказать!» Тот прикрыл веки, соглашаясь. Но предупреждающе качнул головой: не сразу, подожди… Достал из внутреннего кармана сложенный лист бумаги.

— Есть у меня полезная привычка — снимать копии интересных документов. Хотел зачитать на досуге, вдруг можно выудить что-то дополнительное из деталей, которые раньше не заметил… Вот, пригодилось. Послушай-ка, Самаэль, что пишет один наш небезызвестный знакомый… Но только убедительно прошу: сохранять выдержку. То, что ты узнаешь о себе, вряд ли понравится.

И, отчётливо выговаривая каждое слово, начал:

— «Моя ли ты Анна, или самозванка Марта — я желаю тебя видеть.

Если ты Марта и не знаешь меня, и не захочешь предстать передо мной — бойся, ибо я отдам женщину, которая тебе дорога, на расправу Самаэлю. Он предпочитает душить девственниц, но сойдёт и эта. Не жди от меня жалости»…

Несмотря на предупреждение эльфа, змеечеловек не сумел сдержать гнева. Многострадальная ваза династии Мини или Цинь всё же бесславно погибла под случайным ударом его хвоста. Видать, её срок был отмерен судьбой лишь до этого мига.

— Так я продолжу, — хладнокровно проронил Макс, не обращая внимания на крысёнышей и змеек, что засуетились, разбирая груду черепков.

И дочитал до конца, голосом выделяя особо интересные моменты.

— Я… — прохрипел Змей страшно, и глаза его вновь налились чернотой. — Я, значит, предпочитаю девственниц… И он… держит меня голодным. О боги…

— Моя Вербена, держи наготове кольцо, — предупредил Макс Фуке. — Мало ли, что. Оно всё же защитное. И на всякий случай — побудь у меня за спиной. Хуберт, если что — прикройте Аннет.

— Понял, кэп. Может, его… того… По затылку, чтобы малость остыл?

— Прекратите! — Мучительно застонав, Змей схватился за голову. — Какая чудовищная ложь! И ведь это всего лишь верхушка того, что он обо мне плёл все эти годы, так получается? Лжец, какой лжец…

— Согласен. Так почему же ты ему безоговорочно поверил?

Самаэль глянул на него недоумённо.

— Не понимаешь? — Фуке сунул письмо за пазуху. — Я говорю, почему ты решил, что в момент казни видел именно свою жену и именно сына?

— Они… — замедленно отозвался Полоз. Потёр лоб. Сказал с горечью: — Нет, это не было иллюзией или мороком, клянусь. Я бы распознал. От природы мне дано видеть и различать ауры, и я хорошо запомнил особое сияние Мелисенты, с такими характерными белыми протуберанцами… Это большая редкость. Только у твоей женщины есть нечто подобное. И в тот момент, когда дю Гар показал мне Молли через Зеркало, она была измучена, обессилена и, похоже, избита, но я видел, знал точно, что передо мной — именно она!

— А ребёнок? Как насчёт его ауры?

— Обычная, — растерянно отозвался Змей. — Как у человека… Дети змеелюдей чаще всего рождаются именно людьми, наша магия редкая и почти не передаётся по наследству. Но к чему ты это ведёшь, друг? Зачем бередить старые раны?

— А затем, друг… — Фуке посуровел.