Иная судьба. Книга III

Никто из них не знал, что ей предстоит. К у д а, з а ч е м она должна сегодня к полудню отправиться.

Но как же хорошо, что с тётушкой Дорой всё благополучно! Кто же принёс весточку, неужели сам мэтр Фуке? Но почему не вернулся сюда? В ожидании оговоренного часа выезда и дабы отвлечь себя от вопросом, на которые пока некому было ответить, пришлось занять себя делами: проследить, как матушка Аглая после завтрака раздаёт распоряжения по дому, добавить что-то от себя… Хоть она и взяла за правило не вмешиваться, Боже сохрани, в уже отлаженный порядок дел домоправительницы, но потихоньку пробовала и собственные силы в ведении хозяйства. Затем Огюст Бомарше, которого мэтр Фуке оставил просматривать свою почту на время отсутствия, принёс ей на подпись несколько прошений. Потом она зашла поболтать к Фатиме, и тут уж трудно было удержаться, чтобы не повздыхать о её будущем малыше и не огладить благоговейно заметно округлившийся живот османочки, чтобы при этом замереть от волнения и восторга, почуяв увесистый толчок крохотной пятки или локотка о т т у д а, изнутри… А потом, наконец, пришло время распорядиться насчёт кареты и снова ждать, ждать.

Очень хотелось написать Жильберту. На всякий случай, как подумалось сперва. Но вдруг Марта перепугалась. Что значит — на всякий случай, попрощаться, что ли? Тьфу, накаркает ещё! Всё будет хорошо. Сам Бенедикт, и с ним ещё четверо монахов, колдовали… нет, по отношению к духовным лицам нехорошо так говорить… молились, устанавливая над ней пресловутую защиту «ото всего», и от враждебной магии, и от… кажется, «агрессивного воздействия»… Да, именно от агрессивного. На доброжелательные движения защита не должна срабатывать, иначе даже дядя Жан, или сам Жильберт, при встрече не смогут её просто взять за руку, чтобы не отбросило… Такая вот сложная и умная защита, распознаваемая лишь теми, кто сам её накладывал. Почему не видимая для магов? Потому что прикрепили её к сапфириту. Тому самому Советчику, который недавно вернулся к герцогине. А заодно и пояснили, что Советчики — уникальные камни, обладающие своеобразным разумом, и не только хранящие в себе необычайно мощный запас магии. Собственно, Марте, как обычному человеку, магия не нужна, но главное, что ценится в этих камнях — умение шепнуть подсказку, нужный совет, как раз в тот момент, когда его носителя как следует припрут к стенке обстоятельства. Причём, своего голоса у камня нет, и если он начинает общаться — то делает это от имени того, кому ты доверяешь больше всего на свете.

Такой вот удивительный камень.

Главное — дю Гар его не увидит. И не будет знать до поры до времени, что Марту голыми руками не возьмёшь.

И ещё ей надавали много полезных и умных советов — и монахи, и Бенедикт, и сам господин Анри… вернее Его Величество Генрих. Она страшно боялась, что от волнения всё перепутает, но Его преосвященство успокоил, сказав, что при необходимости Советчик сам выудит из её памяти всё, что нужно.

«Может, дай-то Бог, оно и не пригодится вовсе», — добавил туманно. «Ежели у Фуке всё сладится т а м… Будем надеяться и молиться».

А молитвы пресветлых братьев действовали так, что даже на расстоянии от них герцогиня порой ощущала приливы бодрости и сил; вот она, благодать-то…

Конечно, из Гайярда она отбыла намного раньше полудня, и отправилась прямо в дядюшкин дом. Оцепление явное с него давно сняли, тайное же Марта вдруг почувствовала. Должно быть, защита духовных лиц сработала — и теперь сообщала, что вокруг особняка дежурят четверо своих, духовных, это на земле, а ещё столько же — караулят на крышах. После нападения химер мера предосторожности отнюдь не лишняя…

Из дверей дома неторопливо вышел дядя Жан — причём, именно дядюшка, а не король, хотя в последнее время они стали так похожи, что редко кто различал их теперь с первого взгляда, разве что Марта, да ещё дети, да самые близкие советники. Из-за плеча мастера Жана к великому изумлению герцогини выпорхнула незнакомая девчушка года на три-четыре помладше её, и вдруг показалась такой знакомой… У Марты так и защемило сердце. Вылитая тётушка Доротея, только совсем молоденькая.

— Ух, ты! — с восторгом завопила девица, вертя головой во все стороны, точь в точь, как сама Марта, когда впервые увидела город из окон герцогской кареты. — Светло-то как! Красиво! И никто из умертвий по улицам не шляется, здорово, ходи, где хочешь! А что, комендантский час у вас тоже есть? А караулы?

— Всё есть, — с гордостью, будто сам заправлял порядком в Эстре, отозвался бывший кузнец. — Караулы городской стражи дежурят на улицах обязательно, а после десяти вечера их втрое больше, чем днём. Да успеешь насмотреться-то! Смотри, герцогиня уже приехала. Мы попросим у неё карету, покатаем тебя, пока Марта переговорит с Его Величеством и остальными.

— Карету… — прошептала девчонка заворожено. — Правда, что ли? Здорово…