Индиго

Джим и Луиза. Он даже больше не называл их мамой и папой. Боже, я чувствовала себя дурой из-за того, что заставила его приехать сюда. Я покачала головой и положила ладонь на его руку. Почувствовав мое прикосновение, он сразу же расслабился. Словно ждал какого-то подтверждения, что я не считаю его чудовищем из-за фингала. Он таким не был. Он не подозревал, что я стою позади него.

– Если нужно остаться, мы останемся, – я слабо улыбнулась ему. Ой. От этого кожа рядом с глазом заболела.

– Мы не думали, что все так обернется, – наконец пробормотала Карли со своего места за столом. Она все еще смотрела на свои руки. – Ты постоянно имеешь с ними дело. Мы подумали, что для тебя это просто еще один рабочий день.

Блэйк что-то сказал на другом конце трубки. Алекс вздохнул и отключил телефон, повесив голову и признавая поражение.

– Ты не против? – он положил руку мне на колено и лениво рисовал на нем круги большим пальцем. Я не понимала, имеет ли он в виду его прикосновение или ночевку в доме у своих родителей. Возможно, нам придется переждать ночь здесь, пока горизонт не очистится. Тогда никто не увидит мой подбитый глаз.

– Конечно, нет.

– Гарри и Хэмиш придут к парадной двери в шесть утра, чтобы забрать нас. К тому времени папарацци разойдутся.

Здравая мысль.

Луиза снова открыла рот, собираясь что-то сказать, но Алекс заткнул ее, рывком поднимая меня на ноги.

– Избавь меня от извинений, Луиза. Сегодня вы поимели меня в последний раз.

Глава двадцать пятая

Алекс

Запредельно близко, страшно далеко.

Вот что я чувствовал, оставаясь в доме родителей. Мы со Стардаст будем спать в моей старой комнате. Я не верил в сентиментальный бред. Обычно нет. Жизнь, обстоятельства и люди, с которыми я жил под одной крышей, сделали меня черствым и ожесточенным. Но нет смысла притворяться, что в этом не было ничего грандиозного. В моей комнате находилась девушка. Девушка, которой я поставил фингал, случайно, конечно, но черт, выглядело все плохо. Тем более что он портил ее красивую, оливкового цвета кожу. И эта девушка, не моргнув и глазом, согласилась ради меня спать в чужом доме.

Когда Инди пошла в душ, я все еще смотрел на папарацци, кишащих под моим окном. Один из них поднял голову и заметил меня. Я показал ему средний палец. Он сразу же поднял камеру и стал меня фотографировать, а его коллеги последовали его примеру. Я задернул дырявую двадцатилетнюю занавеску, прежде чем они успели сделать хорошие снимки. Стардаст вышла из душа, завернувшись в полотенце. Ее мокрые волосы слиплись и превратились в маленьких змеек. Капли воды падали с них на бежевый ковер. Она вытерла подбородок краем полотенца и уставилась на меня. Ее бездонные голубые глаза все так же светились, несмотря на фингал.

– Привет, – она попыталась улыбнуться.

Жаль, что она сочетает в себе нежность и силу, потому что отпустить ее будет лишь сложнее. А других вариантов и не оставалось. Нужно было вернуть Фэллон и наказать ее за содеянное. К тому же, даже если бы дело было не в Фэллон, Стардаст просто слишком хороша для меня. Как только мы вернемся в настоящий мир за пределами турне, где дни, погода и семья имели значение, ей будет легко покинуть меня. И ей стоит уйти, потому что я сумасшедший наркоман и испорчу любые отношения, еще до того как они начнутся.

Боже, я же поставил ей фингал.

Я не стал отвечать, а просто подошел к Инди и встал, возвышаясь над ней. Разница в росте делала наши отношения только лучше. Я захлопнул дверь за ее спиной. Она подняла взгляд. Я посмотрел на Инди, переплел наши пальцы. Она не сопротивлялась. Я столько раз трахал Стардаст, где пожелал. Я трахал ее сильно, грубо и лениво, засовывая пальцы в разные места, отчего ее глаза широко распахивались. Но когда полотенце упало на пол и ее покрытая веснушками загорелая кожа и подтянутое тело оказались обнаженными передо мной, мне не захотелось уничтожать ее, как я делал много раз в Лондоне.

Я нежно положил руки на ее шею.

Она вздрогнула, вспоминая, как я схватил отца, но растаяла, когда я прижал губы к ее лбу и отвел ее к кровати.

– Нам придется лежать в обнимку, – улыбнулась она, сжав мою нижнюю губу между своих полных сочных губ и пососав ее. – Кровать слишком маленькая.

– Мы не будем обниматься. Мы будем чпокаться.

– Что такое «чпокаться»? – ее хриплый смех наполнил мой рот и пронесся прямо в мой член, отчего тот вздрогнул между ее бедер.

– Это то же самое, что и трахаться, но только…

– Внимание, неприличное слово! – она заставила меня замолчать поцелуем, который был намного грязнее моих слов.

Мы упали на кровать, и я позволил ей раздеть меня, медленно, как ей нравилось, и через минуту я скинул ботинки, сорвал одежду, и мой член устремился к ней. Она легла на мою детскую кровать, и я навис над ней. Демон, уничтожающий все на своем пути и не заслуживающий такого. И все равно она здесь, несмотря ни на что.

– Нужно вести себя потише. Твои родители могут нас услышать, – прошептала она.

Я прижал ее руки к простыне над головой и зарылся лицом в ее пышные волосы.