Индийский хлопок и британский интерес. Овеществленная политика в колониальную эпоху

Конечно, план подчинения индийского производства сырья законам рынка для удовлетворения нужд британских предпринимателей не предполагал превращение Индии в главного поставщика. Скорее речь шла о признании Индии в качестве вспомогательного источника, позволяющего удерживать цены низкими, а также замещающего основных поставщиков в периоды кризисов [Там же]. Таким образом, отмена монополии означала серьезный шаг на пути либерализации торговли. Создалось лобби провинциальных британских городов, где была сконцентрирована текстильная промышленность. Его напористости способствовали ухудшившиеся в 1810 г. отношения между Великобританией и США, переросшие в войну (1812–1815). Вероятность морской блокады США, сократившиеся поставки хлопка оттуда заставили текстильных промышленников более пристально смотреть в сторону Индии. Во избежание кризиса в ставшей одной из главных отрасли английской экономики и социальных катаклизмов на фоне неблагоприятной международной обстановки, осложнявшейся помимо американского театра военных действий еще и европейскими наполеоновскими войнами, британское правительство поддержало лоббистские выступления.

Новая хартия 1813 г. сохранила за Компанией монополию на торговлю с Китаем, но отменила ограничения на импортную и экспортную торговлю с Индией и Юго-Восточной Азией. Частные корабли грузоподъемностью 350 т и выше могли заходить в и выходить из любых портов Англии. Однако свободная торговля в Индии была ограничена только главными факториями. Политический контроль над Индией и право сбора налогов оставались в руках Ост-Индской компании, которая курировалась Контрольным Советом[141]. В Хартию были включены пункты, позволявшие вести миссионерскую деятельность в Индии, основать церковный департамент (Ecclesiastical Department) и оговаривавшие ответственность Компании за развитие образования в колонии. В частности, в § 53 указывалось, что не менее 100 тыс. рупий из бюджета Компании должно было расходоваться ежегодно на «возрождение и развитие литературы, поощрение индийцев к образованию, внедрение и продвижение научных знаний среди населения британских территорий; а для этого учреждать школы, публичное лекторство и другие институты в президентствах Форт-Уильяма (Бенгалия – С. С.), Форт-Сент-Джорджа (Мадрасская провинция – С. С.) и других территориях Британской Индии»[142]. Как писал в своих воспоминаниях Дж. К. Маршман, сын известного миссионера Джошуа Маршмана:

«В период с 1893 по 1813 г. новые промышленные интересы возникли в Англии, которые начали оказывать влияние на национальные министерства. Манчестер превратился во влиятельный центр. Мануфактуристы и коммерсанты Англии возвысили свой голос в защиту их права участия в торговле с Индией и свободного доступа туда. Это, в свою очередь, заставило Министерство[143] почувствовать невозможность дальнейшего сдерживания проникновения в Индию и религиозных влияний. Таким образом, коммерция стала своего рода служанкой религии, под их общим влиянием были открыты ворота Индии сразу же и для хлопчатобумажных товаров и для библейских истин» [Маршман 1859, II: 46].