Инферно

Сол заметил, как в руках у многих офицеров незаметно появилось оружие. В комнате мгновенно повисло напряжение. Воздух загустел казалось настолько, что его можно было черпать ложкой.

Имин внимательно посмотрел на Демискура. Тот сказал:

— А я-то думаю, какое удачное совпадение. С каким трудом, с какими потерями мы отбились от этого пса Китчама, когда подоспели ты и твои люди. Ты словно знал, что мы будем здесь и ждал удобного момента. Решил помочь нам, чтобы заслужить доверие, даждаться, когда расслабимся? Из огня да в полымя!

Он и остальные офицеры с «Пиявки» вскочили, откидывая стулья. Оказалось, что их наберется едва ли треть от присутствующих. Остальные люди, в основном разношерстный чернокожий, желтолицый и смуглый люд с островов и вольные сеятели-отступники незаметно заключили людей Демискура в полукольцо.

Еще миг — и кровь польется рекой.

— Друг мой, — проговорил Имин. — Прошу тебя, успокойся. Я знаю, ты не веришь в случайности. Но это не значит, что их вовсе не существует.

— Я тебе не верю, Имин, — процедил Демискур. — Все эти рассказы про тихие волны и прочее, все это слишком. Говори, сколько джаханы заплатили тебе за наши головы.

Имин помрачнел. В том месте, где он сидел словно сделалось темнее — сумрак всей комнаты как бы притянуло в одну точку.

— Говори, Демискур, но не заговаривайся. Давай не будем ссориться и останемся добрыми друзьями. У меня хорошая память, в отличие от большинства людей; я хорошо помню все добро, что мне сделали, и я помню, как помог мне ты, и я этого не забуду. Но сейчас, когда ты говоришь, что мне заплатили, это звучит так, словно меня купили, как сраный пирожок на базаре или шлюху в порту. Имина с Золотого архипелага никто не смеет покупать. А те, кто порочат мое имя, очень дорого за это платят. Мое слово стоит дорого. Я поступаю так, как хочу, и никто не смеет диктовать мне свою волю за деньги, даже джаханы, при всей их власти. Я — свободный человек, и буду свободным или мертвым, Демискур.

Демискур побледнел, но не дрогнул. Он приказал офицерам садиться, но сам продолжал стоять, хотя его слегка шатало — то ли от усталости, то ли от слабости.

— Ладно, — сдался он. — В конце концов, мы братья по воде.

— Вот именно.

— Просто меня слишком часто обманывали в последнее время. Я уже никому не верю.

— Такова людская натура, — горько сказал Имин.

— И все же, ты играешь в свою игру, — Демискор с достоинством сел.

— А кто в нее не играет? — улыбнулся Имин. — Я уважаю правила, страюсь быть честным. Ты хочешь, чтобы я раскрыл тебе свои карты, но, увы, я не могу. Ставка слишком высока. Да, у меня есть кое-какие дела с сеятелями. Больше ты не услышишь.

— Дело твое. Когда станешь королем какого-нибудь острова, пришли открытку с приглашением.

Демискур выдавил из себя улыбку. Это послужило разрядкой. Все расслабились и вернулись к выпивке. Сол вдруг понял, что последние минуты не играла музыка; но вот гискар замурлыкал вновь, задумчивый, неторопливый. Орманд придвинулся поближе к своим, Сол — следом. Улф заметил его и коротко кивнул с таким видом, словно Сол отлучался не на два дня, а на пять минут по нужде. Постепенно Сола замечали другие офицеры и перешептывались, толкая друг друга локтями и замолкая пока не стали слышны голоса Имина и Демискура. Сол цепким взглядом перебрал его соратников. Гримма среди них не было.

— Что будете делать дальше? — тем временем спросил Имин.

— Выручать капитана, — сказал Демискур.

— Думаешь, его еще не прикончили?

— У Китчама кишка тонка, — усмехнулся Демискур. — Как и у любого другого. Никто не может убить Кераса.

— Я слышал о нем, — кивнул Имин. — Легендарный командор. Одна только история с глазом пыльной бури чего стоит.

— Этих историй десятки. Мы должны догнать Китчама. Это вопрос жизни и смерти.

Имин хитро улыбнулся.

— Вот видишь, Демискур. Ты тоже играешь в свою игру, и не смей возражать мне, потому как старина Имин всегда чует правду.

Демискур слабо отмахунлся. Имин подлил ему воды в кубок.

— Фора чуть меньше суток, — сказал Демискур. — Как думаешь, куда они могли рвануть?

— Не к экватору, — буркнул Имин.

— Почему? Китчам не так глуп, как кажется. Кто знает, может быть, он ожидает от нас именно этого, а сам направился в пекло.

— Если так, то должно быть он в отчаянном положении. А тот, кто предал его, ничего не знает?

— Элиас? Хоть он и был отличный лекарь, но жил и умер как ничтожество. Китчам зарубил его.

Ну и дела, подумал Сол. Предатель на предателе!

— Значит, Китчам не зря поднялся до офицерского звания. Ищи теперь его по зыби.

Сол воспользовался паузой и сказал:

— Он хотел плыть к скелгам. В Восточные рифы.

Демискур и Имин уставились на него. Первый с изумлением, второй — с отстраненным любопытством.

— Кто это? — спросил Имин. — Твой юнга?

— Если бы, — прохрипел Демискур, на лице корого быстро проступила тлеющая злоба. Он справился с потрясением и добавил. — Это тот, по чьей вине нас чуть не отдали на корм червям минхокам. Почему ты не с громилой? Предал и его? Или он бросил тебя подыхать здесь?