Инферно

Китчам и его банда быстро сбыли награбленное добро, и засели в таверну пьянствовать. Окрыленный удачей, Китчам на время забыл про томящихся в трюме пленников. Поделив вырученные деньги со своими воинами, он отпустил их на день развеяться. Фаста доложил о побеге Сола в тот же день, и Солу очень повезло, что он не смог вернуться, иначе Китчам размазал бы его в лепешку, так он был зол.

На следующий день Китчам занимался приготовлениями к отплытию. Он рассчитывал покинуть Мендозу уже к вечеру, из-за карантина, наложенного таможенниками. По словам Фасты Китчам обронил, что хочет утопить офицеров в зыби сразу после отплытия и не расправляться с ними в пределах города, дабы не навлечь на себя подозрения. Но в последний момент его планы переменились. Вероятно, одолела алчность. Поэтому Китчам отдал приказ конвоировать пленников потрошителям — особой гильдии сеятелей, которые занимались исследованием человеческого организма и нуждались в постоянном притоке органов и тел. Понятно, за офицеров Китчаму обещали награду, он с кем-то уже договорился и вот, группу офицеров вывели на улицу под вечер. Но Китчам не учел фактор Сола, сунувшего скелгу ключи, а посему внезапный отпор офицеров в переулке оказался для него сюрпризом.

Пока Китчам кутил по портовым кабакам, Три-Храфн сумел собрать остатки сил и передал пленникам ключи от клеток. Офицеры быстро высвободились и хотели уже было сбежать, но дальновидный Демискур решил клеток не покидать, получив тем самым преимущество. Вместо побега Демискур прокрался в арсенал и выкрал оттуда боевые кортики. Пленники спрятали оружие в одежде и стали дожидаться прихода Китчама. Почему они не завязали драку на корабле неизвестно, может быть обстановка была неподходящей. Так или иначе, вместе с обессилевшим Три-Храфном, которого тащили на плечах, они решились дать последний бой в городе.

Китчам быстро опомнился и приказал расправиться с врагами. Пленники были в меньшинстве, и уже готовились к смерти, но тут подоспел Имин со своими людьми, и Китчам бросился бежать. Орманд, почуявший неладное, выбрался с «Пиявки» и наблюдал за бегством Китчама с безопасного расстояния. Береговая охрана попыталась задержать бандитов, но действовала недостаточно быстро, и Китчаму удалось удрать, хоть и с потерями. С ним на борту уплыл Керас и Гримм.

Вот так все и произошло.

Орманд закончил рассказ на подступах к аренам. Остальные были уже там, вместе с парой тысяч зрителей. Сол ожидал увидеть громадный амфитеатр под открытым небом, но попал в его почти прямую противоположность. Это был крытый квадратный зал, с кругом арены, отделенным от зрительских лож высокими толстыми стенами. Происходящее в круге транслировалось на четыре экрана в высоком разрешении. Арена гудела от наплыва зрителей, свободных мест не было, народ толпился в проходах, активно покупая закуску и делая ставки.

Сол с Ормандом протиснулись к своим.

— Принес? — спросил Демискур.

Вместо ответа Сол сунул ему сверток от Имина, к которому был послан гонцом. Демискур развернул его и хмуро кивнул. Внутри был контракт на бой с четко фиксированной премией.

— До поединка еще десять минут, — сказал Сол.

— И что? Думаешь, они передумают?

— Думаю, нет.

Голос ведущего повторил расписание боев. Сол пригляделся. Пол арены пятнали свежие лужи и куски чего-то, о чем было лучше не думать. Из пяти боев схватка скелгов шла четвертой. В трех первых поединках победили инсекты. Противника должны были вот-вот объявить. Офицеры, наблюдавшие за происходящим, казались мрачнее тучи. Сол сразу заметил, что некоторые отсутствуют. Для сведущего человека причина была понятна. О таких вещах не спрашивают, но ясно, что кто-то не вынес бремени долга и решил закончить все поскорее.

— Имин рисковый парень, — сказал Демискур. — Заплатил каким-то кудесникам-скелгам, чтобы они подштопали Три-Храфна, сеятелям не доврил это дело. Вдовесок поставил на них с Улфом какие-то деньжата.

— Ты бы не поставил?

Переход на фамильярный тон произошел как-то незаметно. Демискур покачал головой:

— Разве что четверть. Остальное — на инсекта.

— Быть может и Имин поступил так же.

Демискур на это не ответил, потому что загремели фанфары, по зрительскоим местам прокатился одобрительный гул и ведущий объявил:

— Встречайте! Четвертый бой! Двойка скелгов с Южного и Северного полюсов — впервые на нашей арене!

Ураган аплодисментов. Даже имена гладиаторов не прозвучали. Сол пробежался по лицам зрителей. Те смотрели на выходящих Три-Храфна и Улфа как на живых мертвецов. Никакой жалости. Только любопытство и жажда крови.

Три-Храфн и Улф были одеты в кожаные штаны с широкими поясами. Их торсы были обнажены, а на кожу нанесены ритуальные рисунки — красным и черным. Оба вышли босыми, с руками, туго перетянутыми до предплечий какой-то коричневой материей. Три-Храфн заплел косу.

— И против них… — голос ведущего замедлился, подогревая напряжение, — …один из лучших боевых инсектов, выигравший более трех сотен боев, знаменитый Красный… — тут ведущий сделал знак, чтобы зрители продолжили, и толпа послушно взревела:

— …Скорпион!