Инферно

Улф рухнул на арену. Брызнула кровь. Запястье шлепнулось на пол, словно дохлый зверек. Прижимая к груди обрубок руки, Улф быстро попятился к борту арены. Скорпион бросился следом. В это время Три-Храфн нагнал инсекта и проделал похожий выпад с двумя кулаками, только целил он на этот раз в одну из клешней твари. Достичь цели скелгу удалось не сразу. Только на пятый раз Три-Храфн оказался в удобной точке для удара и смог нанести его точно по клешне.

Скорпион лишился еще одной конечности.

На этот раз его шипение перешло в переливающийся, даже мелодичный свист. Наверно, скорпиону очень больно, подумал Сол. Но то, что причиняет страдание одним, порой другим приносит удовольствие. Толпа ревела. Ведущий захлебывался от скороговорки, торопясь описать происходящее, но его комментарий не успевал за молниеносной схваткой между инсектом и человеком в двух лицах. Запись этого боя потом будут пересматривать не раз.

Инсект вновь развернулся к Три-Храфну, целясь уцелевшей клешней во врага. Но скелг не отступил. Он продолжал стоять и ждать, когда смертельное оружие настигнет его. Сол встал. Остальные зрители тоже повскакивали с мест. Рев толпы достиг пика, а потом растворился в звенящей тишине и звуках схватки.

Клешня обхватила Три-Храфна поперек туловища, в районе живота и сомкнулась, разрезая плоть. Три-Храфн вскрикнул, зажатый в чудовищных тисках, но даже не попытался вырваться. Вместо этого он поднял над головой разведенные руки, словно празднуя победу, и обрушил их на клешню. Та мгновенно отделилась от туловища инсекта, и Три-Храфн, по-прежнему сжатый отсеченной клешней, повалился на бок. Под ним быстро темнела лужа крови. Скорпион попятился, присел. Свист стал тише. Четвертованный, он еще был жив, когда на него вскочил Улф с зажатой в уцелевшей руки второй клешней. Скелг действовал быстро. Не давая чудовищу опомниться, он подскочил к голове и всадил край клешни в основание головогруди скорпиона, прямо в зазор между пластинами панциря. Инсект дернулся, пытаясь скинуть наездника, но Улф сжал ногами его туловище и продолжал вгонять клешню все глубже.

Спустя минуту знаменитый Красный Скорпион сдох.

Над ареной висела тишина. Даже ведущий умолк.

Улф слез с туши, подошел к телу Три-Храфна, проверил жив ли тот. Потом встал и окинул арену с ее двумя тысячами зрителей спокойным, флегматичным взглядом. Точно также он смотрел на зыбь в редкие минуты, когда выбирался на верхнюю палубу «Пиявки».

Потом зажав обрубок подмышкой, Улф направился к выходу. Ведущий опомнился:

— Это победа гладиаторов, друзья. Скелги одержали победу над Красным Скорпионом.

Толпа запоздало разразилась криками. Но то были не овации, а возмущенный рев — многие проиграли в тот день свои ставки.

— Уносим ноги, — шепнул Демискур, — пока они тут все не разнесли.

Сол поспешил за ним и офицерами следом.

24

— Да, — сказал Улф, наблюдая, как хирург зашивает обрубок руки. — Это была нить. Из тонкого, но сверхпрочного волокна.

Сол кивнул. Его догадка оказалась верна.

— Никогда о таком не слышал, — признался Демискур.

Хирург отрезал конец нити и аккуратно забинтовал обрубок, предварительно смазав шов заживляющей мазью.

— Это древнее оружие, — Улф задумчиво смотрел на культю. — Баны нашего рода пользовались им много веков назад, когда еще существовало Семь царств. Сейчас боевыми нитями владеют наши риттары, искусные наездники шергов и фроу. Спасибо, брат.

Хирург был скелг, рослый рыжий мужик с бородой.

— Всегда, брат, — стукнув себя кулаком в грудь, он ушел. От Сола не скрылось, с каким выражением он глянул на Демискура. Так смотрят на кровного врага.

— Нить Рогнира, так она называется. Считается, что это волос — один из тысяч — с головы нашего прародителя, великого титана и воителя, сильного и храброго.

— Раз он такой сильный, как же потерял волосы? — усмехнулся Демискур.

Улф очень серьезно посмотрел на него:

— Его предали и убили.

— Рассекли на тысячи кусочков и закопали в землю, — вспомнил Сол неведомо откуда строчки из старой легенды.

Улф кивнул и продолжил:

— Но жизненная сила Рогнира оказалась столь могучей, что даже эти его кусочки не пожелали умирать.

— Потрясающе, — сказал Демискур. — И что же с ними стало?

— Они превратились в маленьких людей и выбрались из земли, — сказал Сол.

— Что, прямо голыми руками?

— Да, — сказал Улф. — Так появилось наше племя. Из тела Рогнира.

— Занимательный фольклор, друг мой, — Демискур хлебнул воды из стакана и посмотрел на дверь, за которой скрылся Имин. — Красивая сказка.

Здоровяк не выходил уже второй час. Там, в соседней комнате шли переговоры с начальством Мендозы — бургомистром и его помощниками. Пока беспокоиться было рано, но и времени прошло достаточно, чтобы начинать подозревать неладное. Определенно, у них возникли трудности. Демискуру плохо удавалось скрыть беспокойство, и чтобы занять себя, он вел нескончаемую болтовню про все на свете.

— Это не сказка, — с детским упрямством сказал Улф.

— Ладно, пусть так, — сдался Демискур. — Ты лучше скажи мне, почему ты не хочешь, чтобы руку пришили назад? Сеятели это могут.