Инкарцерон

Финн шагнул вперед. Клодия приподняла миниатюру повыше, пальцы Финна потянулись к позолоченной рамке. На секунду ему показалось, что он коснется ее. Но рука прошла сквозь воздух, и он понял, как это далеко. Дальше, чем можно представить. И очень давно.

– Был один человек, – продолжила Клодия. – Бартлетт. Он присматривал за тобой.

Финн молча смотрел на нее. Его беспамятство пугало их обоих.

– Тогда, может быть, ты помнишь королеву Сиа? Это твоя мачеха. Она, скорее всего, ненавидела тебя. Или Каспара, твоего единокровного брата? Твоего отца – умершего короля? Ты должен помнить!

Если бы он только мог! Как бы он хотел вытащить всех этих людей из темных глубин своей памяти! Но там зияла пустота. Кейро поднялся, и Гильдас взял его за руку, но Финн видел лишь Клодию, ее горящие нетерпением глаза, неотрывно смотрящие на него. Она хотела, чтобы он вспомнил.

– Мы были помолвлены. В день твоего семилетия устраивался большой праздник.

– Оставь его в покое! – вдруг выкрикнула Аттия.

Клодия шагнула ближе и попыталась дотянуться до его запястья.

– Взгляни, Финн. Этого они отнять не сумели. И это доказывает, кто ты на самом деле.

– Ничего это не доказывает! – Аттия так резко развернулась, что Клодия попятилась от неожиданности. Кулаки девочки были крепко сжаты, а покрытое синяками лицо побелело. – Прекрати его мучить! Если бы ты любила его, то оставила бы в покое! Разве не видишь, это ранит его, а вспомнить он все равно ничего не может. Тебе ведь на самом деле не важно, Джайлз он или нет. Ты просто не хочешь замуж за этого Каспара!

В наступившей оглушительной тишине слышалось лишь тяжелое дыхание Финна. Ноги его подкосились, и он рухнул на скамью, пододвинутую названым братом.

Бледная Клодия, не спуская глаз с Аттии, проговорила:

– Неправда. Мне нужен настоящий король, истинный наследник. И я хочу вытащить вас из Тюрьмы. Всех вас.

Сознание Финна окутал туман. Он измученно потер лицо руками.

Джаред приблизился, наклонился:

– Ты в порядке?

Финн кивнул.

– Ничего, справится. Бывало и хуже, – выдал Кейро.

– Они что-то с ним сделали. – Джаред посмотрел на коллегу. – Дали ему что-то, чтобы он потерял память. Вы пробовали какое-нибудь противоядие, Мастер? Какие-нибудь другие методы лечения?

– Наши возможности ограниченны, – проворчал Гильдас. – Я использовал порошок живицы и маковый отвар. Однажды применил заячий зуб, но стало только хуже.

Джаред вежливо сделал вид, что впечатлен. По выражению его лица Клодия поняла: названные средства настолько примитивны, что сапиенты Королевства уже не помнили о них. Она одновременно разозлилась и расстроилась. Ей не терпелось, разломав невидимую преграду, спасти Финна. Но толку от подобных желаний было мало, поэтому Клодия заставила себя успокоиться.

– Я знаю, как поступить, – тихо сказала она. – Я войду внутрь. Через ворота.

– И чем это нам поможет? – не отрывая глаз от Финна, спросил Кейро.

– Я тщательно изучил Ключ, – начал объяснять Джаред. – И насколько могу судить, качество связи постепенно меняется. Изображение становится все более чистым и четким. Возможно, это потому, что мы с Клодией сейчас во Дворце. Мы ближе к вам, а Ключ чувствителен к расстоянию. Это поможет вывести вас к воротам.

– А что там насчет карт? – вкрадчиво поинтересовался Кейро, прожигая Клодию взглядом. – Ты нам говорила про какие-то карты, принцесса.

– Я соврала, – нетерпеливо вздохнула Клодия и прямо посмотрела в его синие холодные глаза.

– Однако, – поспешно продолжил Джаред, – есть одна трудность. Меня смущает некая странность… непоследовательность. Ключу нужно слишком много времени, чтобы установить между нами видеосвязь. Как будто он каждый раз подстраивается под новые физические или временны́е параметры. Как если бы наши миры существовали не параллельно, а с некоторым смещением относительно друг друга.

Кейро смерил его презрительным взглядом. Финн знал, что брат считает все это напрасной тратой времени. Не вставая со скамейки, он поднял голову и тихо спросил:

– Но вы же не думаете, Мастер, что Инкарцерон – это другой мир? Что он свободно плывет в пустоте далеко от Земли?

Джаред, помолчав секунду, мягко ответил:

– Нет, не думаю. Любопытная теория.

– Кто вам такое сказал? – вскинулась Клодия.

– Не важно. – Финн, пошатнувшись, встал и посмотрел на нее. – В этом вашем дворце есть озеро, так? И в нем мы запускали фонарики со свечками внутри?

– Да.

Казалось, поляна вокруг нее соткана из ярких алых маков.

– А на моем именинном торте были серебряные шарики.

Клодия боялась пошевелиться, боялась дышать. Он смотрел на нее в невыносимом напряжении.

Но ее глаза вдруг расширились, и она, обернувшись к Джареду, закричала:

– Джаред! Выключи его! Выключи!

И без того сумрачный Зал Миров накрыла темнота, внезапно возникло странное чувство головокружения, повеяло запахом роз.

Кейро осторожно протянул правую руку туда, где в пустом пространстве только что висел голообраз. Брызнули искры. Отдернув руку, Кейро выругался.

– Их что-то испугало, – выдохнула Аттия.

Гильдас нахмурился:

– Не что-то. Кто-то.