Инодин - В тени сгоревшего кипариса

— В Салониках формируют первый греческий танковый батальон, им специалисты нужны. Пойдёшь туда командиром роты. Ты же на местной женился, значит, по-гречески маленько говоришь. Вот и знание языка подтянешь заодно. Учти, там три четверти подчинённых — греки. Это твой последний шанс, и запомни — я тебе сейчас жизнь спас. Хотя… Жуков в самом деле спас, а ты…

Барышев встал.

— Товарищ старший лейтенант, идите готовиться к отъезду. Документы и предписание получите утром. Не буду задерживать.

— Есть, — прошипел Клитин, чётко поднёс руку к козырьку кепи, развернулся и вышел из кабинета.

Озеров выругался и подошёл к окну, проводил взглядом уходящего старлея.

— Это ж надо, какую тварь мы с тобой проглядели… Может, надо было по-полной, как вредителя, и в Союз?

— Воюет-то он неплохо. Дадим шанс. Может, после ранения не отошёл ещё — по мозгам ему сильно ударило. Пройдёт время, очухается. Там ему такой воли не будет, чтобы над людьми издеваться, язык знать хорошо надо. Комиссар, что-то у меня нервы расходились, пошарь в сейфе, надо поправиться, — Барышев достал из нижнего ящика стола пару стаканов.

Глава 6. Копыта кентавра

Обычному русскому человеку за какой-то час въезжать из зимы в лето странно и непривычно. Метель и сугробы на глазах, как в сказке, сменяются дождём и зеленеющей травкой. Чужая земля, чужая погода. Колонна грузовиков облегчённо вздыхает моторами и прибавляет скорости. Мелькают за оконным стеклом остовы сгоревших танков.

— О, гусеницы поснимали, тележки — не спят техники, работают, — замечает Алексей, и как-то чисто и радостно становится у него на душе — соскучился по батальону, по сослуживцам. Черт подери, даже вечно кислую клитинскую рожу будет приятно увидеть! Интересно, он вернулся из госпиталя?

Колонна идёт по центральной улице, мимо пальм, мимо серых стен старой турецкой крепости. У штаба водила притормаживает, Котовский на ходу прыгает с подножки, не дожидаясь остановки грузовика. Поправляет кепи и шагает в сторону дома, у входа в который топчется в ожидании смены часовой.

Капитану повезло — не пришлось узнавать, где расположена часть, прямо в коридоре напоролся на спешащего к выходу Мотылевича. Майор радостно облапил блудного героя, снова подхватил с пола чемоданчик с документами и поволок Котовского за собой — к ожидающему его в соседнем дворе мотоциклу. Выдал плащ, чтобы уберечь седока от летящей из-под колёс грязи, уселся за руль и с треском, хоть и без особого комфорта, довёз до сельца, в котором обосновался штаб батальона.

— Вовремя ты вернулся, Лёха, — стаскивая со лба мотоциклетные очки на резинке, заметил помкомбата.

— А что? — насторожился Котовский.

— Похоже, скоро будет хорошая драка, а в батальоне из опытных ротных один Фунтиков. Пошли в штаб, Барышева порадуем. Батя сам всё тебе расскажет.

— Вот такие, Алексей, у нас дела. Теперь о службе,— Барышев достал из сейфа склейку карт и развернул на столе.

— После того, как Муссолини начал закручивать в стране гайки, у нас проблем с информацией нет, мобилизованные итальянцы прославиться не торопятся, каждую ночь десяток-другой перебежчиков. Авиаразведка эти данные подтверждает, — добавил подполковник, увидев, как при упоминании перебежчиков изменилось выражение лица подчинённого.

— Итальянцы за месяц доукомплектовали и перебросили в Албанию семь дивизий, из них две альпийские, так что фронт теперь сплошной. Это не страшно, у нас на фронте шесть дивизий, не считая эвзонов и кавалерии, а пехоты в итальянской дивизии меньше, чем в греческой. Но! — Барышев поднял вверх указательный палец большой руки с жёлтым от никотина ногтем. — Итальянцы полностью укомплектовали разбитую осенью танковую дивизию «Чентауро». Не скалься, не танкетками. Перебежчики в один голос утверждают, что танки в дивизии французские, причём есть тяжёлые, до роты. Гитлер поделился трофеями. Есть и новые машины собственного производства, но немного. В Афинах и штабе армии считают, что Месси ударит вдоль моря, чтобы снять блокаду с Валоны. Поэтому все резервы и поступающую технику направляют туда — готовят штурм города и укрепляют фронт со стороны Дураццо. Но вот чует моя спина, что не удержатся итальянцы от соблазна на Эльбасан ударить — слишком близко мы подобрались к их последнему порту. А у нас боеприпасов на два хороших боя, и третья часть экипажей без техники сидит. Чего лыбишься?

— Да приятеля своего вспомнил. Он бы уже прикидывал — у нас танков не хватает, а у итальянцев вдруг стало много. Но нам же они нужнее?

— Расслабился ты в тылу, капитан, всё шутки тебе. Короче, я принял решение первую и твою роты укомплектовать до полного штата, лучше иметь две полных с опытными командирами, чем три потрепанных. Остальное свожу в резерв, командовать будет помначштаба. Батальон наш держат в резерве армии, на случай ликвидации внезапных прорывов. Наступать не планируют, пока Валлону не захватят. До тех пор — оборона. Обстановку уяснил?

— Да, товарищ полковник!