Иногда корабли

Мы лежим во мху, над нами висит черника,
Над нею сосны, но так далеко, что не верится,
Что-то более нежное попробуй-ка сочини-ка,
Чтобы так, как у нас, под сладким запахом вереска.
Мы лежим во мху, над нами шумит эпоха,
Крупные ягоды падают нам на щёки,
Никогда не бывало так хорошо, никогда не бывало так плохо
Вспоминать то детство, которое мы прощелкали.
Мы лежим во мху, ягоды ловим губами,
Черными от сока, запекшимися, как у старцев.
Золотое детство, которое мы про**али,
В котором мы безнадежно хотим остаться.
Мы лежим во мху, в пахучем сосновом крошеве,
Ноги искусаны, по камням пробегают ящерки.
Из-под обычных нас проступают вдруг мы – хорошие,
Мы чудесные, мы простые, но настоящие.
Мы лежим во мху. А рядом такое озеро,
Где мостки темнеют от капель, с волос стекающих,
Где красиво летом и так хорошо по осени,
Где знакома каждая досочка, каждый камешек,
Но мы лежим во мху. И сосны дрожат иголками,
Столько слов – существующих не ради правды, но ради выброса,
Почему все такое сладкое, но одновременно такое горькое,
Почему мы столько теряем, пытаясь выбраться?
Мы лежим во мху, здесь приходит это великое понимание,
Что вода течет, что воздух прозрачен, что люди – толпами,
Что когда-то мы были теплыми, были маленькими,
Ловили мыльные пузыри и пушинки тополя.
Мы лежим во мху. Пузыри все досуха выдуты,
Мы не просто здесь. Мы слепые, смешные, пленные.
Сухие слезы – это Господь нам выдумал,
Чтоб мы знали,
Что не закончилось
Искупление.

Ленский