Иностранный шпионаж и организация борьбы с ним в Российской империи (1906–1914 гг.)

В издании военного ведомства «Русский инвалид» (тираж несколько десятков тысяч экземпляров) в разделе «Распоряжение, объявленное Правительствующему Сенату Военным министром» было напечатано «Расписание годового призыва новобранцев 1904 г. по губерниям и областям»[471]. Читатели (прежде всего, военнообязанное мужское население страны и иностранцы) узнали развернутый перечень районов мобилизации (82-е губернии и области России) и количество новобранцев (447 402 чел.), подлежащих призыву в армию (действующую армию). Эти и другие не менее точные военные сведения, становившиеся достоянием японцев, были способны нарушить планы победоносной войны России на Дальнем Востоке. Они могли косвенно или частично повлиять на ход ближайшей военной истории, в частности, способствовать будущим наступлениям и успехам японских армий под Ляояном (11–22 августа 1904 г.), у реки Шахэ (сентябрь 1904 г.), в Порт-Артуре и т. п.

О пренебрежительном отношении «Русского инвалида» к сохранению важных военных сведений (и тем более тех из них, которые должны были храниться в тайне) незадолго до начала войны с Японией и в разгар военных действий с ней не без сожаления вспоминает П.И. Изместьев. Со слов автора (участника русско-японского конфликта), данный печатный орган помещал на своих страницах все распоряжения военного министерства, практику передислокации отдельных воинских частей, списки убитых и раненых солдат и офицеров и др.[472]

Не менее привлекательные публикации, с точки зрения иностранных военных специалистов, стали появляться и в гражданской прессе. Стремясь к росту популярности и покупаемости в патриотически-настроенных слоях общества, некоторые из газет выдавали оборонные секреты государства. Например, томский ежедневник «Сибирский вестник политики, литературы и общественной жизни», ссылаясь на телеграммы Российского телеграфного агентства, подробно описывал хронику первых дней войны. «Генерал Кра-сталинский отправляется завтра из Ляояна к реке Ялу, – извещало региональное издание, – во главе 3-й артиллерийской бригады (24 орудия) и трех пехотных полков. Третья, четвертая и пятая бригады заняли окопы вблизи ж. д. линии на расстоянии 40 миль от Ганчжоу и Хайттонга. Три батареи пятой бригады находятся в Кинчжоу. В общем, в Манчжурии расположены 36 восточносибирских полков; четыре полка с 22 января находятся в движении к Владивостоку»[473].

Внимательный читатель фронтовых сводок, обладавший не только аналитическим складом ума, объемной и продуктивной памятью, но и имевший элементарное представление о военной тактике, географии и топографии, мог составить карту дислокации и рекогносцировок передовых частей русской армии вдоль линии фронта. В его силах было определить боевые характеристики и предназначение этих войск, потенциал всей группировки русских сил в Манчжурии.

Газета «Слово» 3 мая 1905 г. в рубриках «Плавание наших эскадр» и «Тихоокеанская эскадра»[474] приводила схему движения эскадры вице-адмирала З.П. Рожественского, раскрывала ее корабельный состав (численность и класс судов), места швартовок на пути следования в Японское море. В заметке от 8 мая мы обнаружили дополнение о том, что в июне на Дальний Восток отправится четвертая эскадра: броненосцы «Слава» и «Император Александр I», крейсеры 1-го ранга «Память Азова», «Корнилов» и минный крейсер «Абрек». Безымянный автор указывал боевые элементы этих судов: тоннаж водоизмещения, индикатор силы, скорость хода, количество и технические характеристики палубной артиллерии. Важность столь своевременных и точных данных о русских эскадрах, которые предназначались отнюдь не массовому потребителю, могли оценить лишь искушенные во флотской специфике соотечественники или враги России. «Все эти сведения при свободной продаже русских газет и наличии широкой агентурной разведки японцев немедленно использовались японским генеральным штабом для оперативных целей»[475].