Иностранный шпионаж и организация борьбы с ним в Российской империи (1906–1914 гг.)

Публикации уникальных материалов не только повышали статус и престиж конкретных изданий и их авторов, но и давали возможность некоторым из них рассчитывать на дополнительные гонорары. Истории известны случаи, когда источником получения сторонних заработков и одновременно заказчиком тем выступали уже не редакции, а дипломатические разведки иностранных держав. Под австрийским прикрытием в российской столице функционировала газета «Вечерний голос», помещавшая на своих страницах сведения об актуальных вопросах военного дела. Согласно А.С. Резанову, ежемесячно через австрийское посольство ее главному редактору перечислялись средства в размере 1 000 руб. Причем большая часть денег предназначалась одному из журналистов, писавшему по вопросам международной политики[487].

Извлекаемая из официальной печати информация могла подтвердить или опровергнуть, дополнить и уточнить сведения о действительных возможностях русской обороны, накапливавшиеся и систематизировавшиеся в генеральных штабах стран Тройственного союза. Один из крупных военных теоретиков, участник Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., генерал от инфантерии Ф.А. Макшеев так описывал работу германского Генштаба: «Большой генеральный штаб в Берлине постоянно следит за иностранными армиями, пользуясь для сего журналами, газетами, военной литературой и пр.»[488].

Как часто в русской прессе можно было встретить сообщения, где публиковались важные с точки зрения соблюдения интересов внешней безопасности России военные и морские темы?

В результате проведенного нами исследования выяснилось, что на фоне многообразия сообщений о революционных событиях статьи и заметки о военном и морском деле были представлены в меньшинстве. А те из них, которые своим содержанием могли нанести существенный ущерб интересам государственной обороны, стали единичными. Лишь в 7-ми из изученных нами 28-ми газет и журналов (ряд из которых имел общероссийский статус)[489], выходивших более чем в десяти крупных городах страны с 1900 г. по второе полугодие 1912 г., удалось обнаружить редкие упоминания о секретах армии и флота (о некоторых из них мы сказали выше).

Как реагировала власть на неочевидные угрозы? Наметилась ли практика привлечения печатных изданий к судебной ответственности за публикации, разглашавшие военные и морские секреты страны?

Отвечать на заданные вопросы начнем с терминологического пояснения. Под употреблявшимися ранее понятиями «военные секреты», «морские секреты», «военные и морские секреты», «оборонные секреты», «секреты армии и флота», тождественными по своей сути, мы понимаем смысл, соответствовавший букве закона и духу того времени. Согласно Указу Николая II от 24 ноября 1905 г., к вопросу государственной важности в военной сфере были отнесены сведения «о передвижении войск и о средствах обороны»[490], охрана которых входила в компетенцию органов исполнительной власти.

Департамент полиции МВД и военно-учетный комитет Главного штаба, наделенные функцией борьбы с иностранным шпионажем в империи, не могли иметь полного представления о приемах вражеских разведок. Причем армейское командование не только не догадывалось о том, что некоторые публикации о вооруженных силах могут стать новым источником осведомления иностранных государств, но и видело в них иной смысл. Согласно сложившемуся среди высшего военного состава мнению, некомпетентные комментарии авторов, пишущих о проблемах внешней безопасности государства, не только искажали ход военной истории, но и задевали репутацию высокопоставленных представителей власти.

2 марта 1905 г. военный министр генерал-адъютант В.В. Сахаров в очередном приказе писал: «В последнее время замечено, что повременные издания, для сообщения своим читателям сведений, касающихся как военных обстоятельств, так и порядка военной службы, пользуются беседами своих сотрудников с военнослужащими, как высших, так и низших чинов, причем содержание этих бесед, оглашаемых затем в печати, не ограничивается только фактическою стороной дела, но заключает оценку событий и деятелей…» (курсив наш. – В.З.)[491].

Приказ, запрещавший военным передавать в устной или письменной форме для печати служебные сведения, не возымел профилактической силы ни в офицерской, ни в журналистской среде. Сообщения о военных и морских секретах государства по-прежнему размещались на первых полосах отдельных центральных газет. Не обошлось и без курьезов. Напомним, ежедневник «Слово», на страницах которого был опубликован приказ В.В. Сахарова, через два месяца напечатал статьи под заголовками: «Плавание наших эскадр» и «Тихоокеанская эскадра», где, по сути, информировал японский флот о боевой мощи идущих к нему навстречу русских кораблей.