Инсбрукская волчица

И тут я остановилась, как вкопанная. Эрмина Хаусвальд. Ну да, это та самая одноклассница Инги, о которой та говорила с математиком! И если я правильно помню, то именно эта Эрмина была в своё время отчислена из гимназии за общественно-опасное поведение. И вот же, как интересно складывается судьба! Это же надо было мне столкнуться с её дочерью! Решив расспросить родителей об этой Эрмине, я продолжила свой путь, а малышка тащилась за мной следом.

Потом я подумала – а почему бы и нет? В моём деле не помешает вот такая помощница, на которую точно никто ничего не подумает.

Мы приблизились к разрушенной фабрике.

– Зачем мы сюда пришли? – спросила Герда, тоскливо оглядывая почерневшие развалины, – я слышала, здесь нечистая сила!

– В нечистую силу верят только неграмотные старые бабки, – ответила я ей, – а у нас здесь с тобой интересное дело.

Я видела, что девочка боится, но показывать этого не хочет, и поэтому начала её подзадоривать:

– Помнишь, я тебе говорила про большой «бах»? Сейчас мы посмотрим, как это делается… Или, может быть, ты боишься?

– Да ничего я не боюсь, – ответила Герда, глядя в сторону.

– Ну хорошо, если не боишься, тогда пойдём.

На улице уже почти совсем стемнело. Мы прошли в пролом в стене и оказались в помещении, заполненном битым кирпичом и обломками досок.

Я установила свечку в фонарь и стала обходить здание по периметру, ища спуск в подвал. Люк, который, видимо, закрывал проход в подвал, оказался под наполовину обрушившейся лестницей.

Сверху были навалены куски железа, покорёженного огнём, разбухшие от влаги доски с торчащими из них ржавыми гвоздями, какие-то тряпки и ещё бог знает что. Я с ужасом смотрела на всё это, не представляя, как можно сдвинуть с места эту кучу, и хватит ли у меня на это сил.

В это время Герда, которая шла позади меня, внезапно вскрикнула.

Я обернулась и направила на неё свет фонаря.

– Я застряла! – прошипела она.

Я увидела, что одна нога Герды попала в дыру между гнилыми досками пола. Я подошла к девочке и с радостью увидела, что здесь находится другой люк, гораздо меньше основного, видимо, предназначенный для спуска тюков с товаром. Освободив свою маленькую спутницу, я привязала фонарь на верёвку и стала осторожно спускать фонарь в подвал через этот люк. Высота здесь была впечатляющей, и кирпичные своды подвала в толщине ничуть не уступали сводам подвала гимназического. Верёвки у меня не хватило. С одной стороны, это было неплохо, для чистоты эксперимента это было как раз то, что надо. Но я пока что понятия не имела, каким образом смогу спуститься в подвал. Видимо, подготавливать взрыв надо будет здесь, а спускать его потом на верёвке, только верёвку надо будет принести подлиннее. Герда, окончательно освоившись, совсем перестала бояться. Она наблюдала за моими манипуляциями с большим интересом. Когда я вытащила фонарь обратно, она спросила:

– И когда же будет большой «бах»?

– По всей видимости, завтра… – ответила я, – я кое-что не учла, и не совсем хорошо подготовилась.

– Зааавтра… – протянула Герда разочарованно, – завтра я, может быть, уже заболею…

– На твоём месте я бы на это не надеялась, – сказала я ей, – пойдём обратно.

Спрятав взрывчатку и керосин под гнилыми досками, я закидала всё сверху тряпками, и мы отправились в обратный путь. То и дело спотыкаясь о битые кирпичи, мы вышли на улицу. Здесь уже стояла непроглядная ночь.

– Мама твоя ругать тебя будет, наверное, – спросила я.

– Не знаю, – ответила Герда неуверенно, – может быть, она спит. Она часто спит. Даже днём.

«Мда», подумала я, «по всей видимости, эта дамочка ещё и выпивает»…

Я прибавила шагу.

– А на девчонок не обращай внимания, – поучала я свою маленькую спутницу, – кто там тебя обижает?

– Ева Гюнст, – ответила она. А ещё Симона Вильхельм.

– Ну, так в чём дело, возьми булавку да и уколи эту Симону в заднее место!

– А так можно? – спросила она с сомнением, – что, прямо так, взять булавку – и уколоть?

– Ну конечно, – широко улыбнулась я, – или вот ещё, они разлили чернила у тебя в сумке, да?

– Да, – вздохнула Герда.

– Так ты завтра возьми бутылочку чернил, и вылей ей на голову, этой, как там её, Еве или Симоне!

– Но меня же выгонят из гимназии!

– А разве ты не этого хочешь?

– Меня мама будет ругать…

– Ну поругает сначала… Не убьёт же она тебя. Да и не думаю, чтобы тебя выгнали из гимназии в первом классе. Скажу тебе по секрету, из гимназии в первом классе никого не выгоняют, только грозятся и проводят душещипательные беседы. А вот одноклассницы тебя после такого точно трогать не будут.

– Какая ты смелая… – восхищённо прошептала Герда.

– Жизнь научила, – вздохнула я.

На следующий день у меня было запланировано два дела. Во-первых, мне надо было из подвала гимназии стащить побольше керосина, так как брать керосин дома было небезопасно. Сегодня утром мама уже ругала прислугу за пропавшую бутылку. Во-вторых, вечером меня ждала репетиция «отложенного взрыва». К воровству керосина я хотела привлечь свою новую маленькую знакомую. Хочет же она посмотреть большой «бах», пусть постарается.

Глава 40. Большой «Бах»