Институт

Рыжеволосым полицейским оказался помощник шерифа Таггарт Фарадей. Он проводил Тима внутрь, где знакомые запахи хлорки и аммиака проникали в главный офис из четырехкамерного помещения в задней части здания. Познакомив Тима с Вероникой Гибсон, помощницей шерифа средних лет, работавшей сегодня в дневную смену, Фарадей попросил Тима показать ему права и еще какое-либо удостоверение личности. В дополнение к своему водительскому удостоверению, Тим предъявил полицейское удостоверение из Сарасоты, не пытаясь скрыть тот факт, что срок его действия истек девять месяцев назад. Тем не менее, отношение помощников шерифа немного изменилось, когда они его увидели.

— Вы не житель округа Фэрли, — сказала Ронни Гибсон.

— Нет, — согласился Тим. — Пока нет. Но я мог бы им стать, получив работу ночного стучащего.

— Платят немного, — сказал Фарадей, — но это дело не мое. Шериф Эшворт нанимает и увольняет сотрудников.

Ронни Гибсон сказала:

— Наш последний ночной стучащий ушел в отставку и переехал в Джорджию. Эд Уитлок. У него выявили боковой амиотрофический склероз, или синдром Лу Герига[12]. Хороший человек. Тяжело было расставаться. Но у него там есть родственники, которые о нем позаботятся.

— Хорошие люди всегда влипают в дерьмо, — сказал Таг Фарадей. — Дай ему бланк, Ронни. — Затем, обращаясь к Тиму: — У нас здесь небольшая команда, Мистер Джеймисон, всего семь человек, и двое из них работают неполный рабочий день. Это все, что местные налогоплательщики могут себе позволить. Шериф Джон сейчас на патрулировании. Если он не закончит в пять, самое позднее в половине шестого, то сразу поедет домой ужинать и вернется сюда только завтра.

— Я в любом случае собирался остаться здесь на ночь. Если, конечно, мотель открыт.

— О, я думаю, у Норберта есть несколько комнат, — сказала Ронни Гибсон. Она обменялась взглядами с рыжеволосым, и оба рассмеялись.

— Полагаю, это не четырехзвездочное заведение.

— Без комментариев, — сказала Гибсон, — но на вашем месте я бы проверила простыни на наличие этих маленьких красных жучков, прежде чем на них лечь. Почему вы вышли в отставку из полиции Сарасоты, Мистер Джеймисон? Я бы сказала, что вы слишком молоды, чтобы уйти на пенсию.

— Этот вопрос я буду обсуждать только с вашим шефом, если, конечно, он согласится со мной побеседовать.

Два офицера обменялись еще одним, более продолжительным взглядом, затем Таг Фарадей произнес:

— Приятно было познакомиться, сэр. Добро пожаловать в Дюпре. Ведите себя правильно, и мы прекрасно поладим. — С этими словами он удалился, оставив альтернативу правильному поведению открытой для интерпретации. Через зарешеченное окно Тим увидел, как Фо-Раннер выехал со своего места и покатил по Мэйн-стрит.

Бланк лежал на планшете. Тим сел на один из трех стульев у левой стены, поставил рюкзак между ног и начал его заполнять.

Ночной стучащий, подумал он. Будь я проклят.

6

Шериф Эшворт — Шериф Джон для большинства горожан, а так же, как обнаружил Тим, для его подчиненных, — был толстобрюхим тихоходом. С подбородком бассет-хаунда и копной седых волос. На его форменной рубашке было пятно от кетчупа, на бедре висел Глок, а на мизинце красовалось кольцо с рубином. В его голосе слышался сильный акцент, держался он по-мальчишески дружелюбно, но глаза, глубоко утопленные в заплывшие глазницы, были умными и пытливыми. Он мог бы быть типичным персонажем в одном из этих фильмов-клише про южан, типа Широко шагая[13], если бы не тот факт, что он был черным. И еще кое-что: на стене рядом с официальным портретом президента Трампа висел обрамленный в рамку сертификат об окончании Национальной академии ФБР в Квонтико. Это было явно не то, что вы могли получить по почте в дополнение к коробкам с кашами.

— Ну ладно, давай поговорим, — сказал Шериф Джон, откидываясь на спинку кресла. — Только у меня мало времени. Марселла терпеть не может, когда я опаздываю на ужин. Если, конечно, нет какой-либо внештатной ситуации.

— Понимаю.

— Перейдем сразу к самому интересному. Почему ты ушел из полиции Сарасоты и что ты здесь делаешь? В Южной Кар'лине не так уж много проторенных дорог, и Дюпре явно расположен не на одной из них.

Эшворт, вероятно, не будет звонить в Сарасоту сегодня вечером, но наверняка сделает это утром, так что не было никакого смысла приукрашивать ситуацию. Не то чтобы Тим сильно переживал по этому поводу. Если он не получит работу ночного стучащего, то проведет ночь в Дюпре, а утром двинется дальше, продолжив свой путь до Нью-Йорка, путешествие, которое, как он теперь понимал, было необходимым перерывом между тем, что случилось в конце прошлого года в торговом центре Сарасоты, и тем, что может произойти дальше. Кроме всего прочего, честность была лучшей политикой, хотя бы потому, что ложь — особенно в эпоху, когда почти вся информация была доступна всем и каждому, кто имел клавиатуру и подключение к Вай-фай — обычно возвращалась, чтобы преследовать лжеца.