Институт благородных отбросов

Здание ИБО ничего не хотело знать. Зловредная пронырливая сипуха не нравилась замку еще до смены цвета, а уж пурпурная в горошек — тем более. Никто не спрашивал: что высматривает сова-одиночка? Никто не воспринимал птицу иначе как летучее недоразумение, поэтому сова быстро отправилась прочь — очень быстро и не досчитавшись рулевого пера.

* * *

Тори бросила полотенце в кресло, закрыла окно и полюбовалась делом рук своих, измазанных в саже: пара месяцев тренировок, и — разжигание камина больше не вызывает истерику у горгулий в башне.

Почти не вызывает: немного дыма она все-таки упустила.

Виктория фыркнула, вспомнив, как все начиналось. Попаданцы-теоретики готовятся к выживанию в дикой природе. Рассуждают, как правильно убегать от городской стражи, и что делать рыцарю, если ему приспичило в туалет. В итоге оказывается: ты — в безопасной уютной комнате, ни разу не рыцарь, а из врагов поблизости — только дрова и газета.

Напихать полный камин поленьев и щепок? Долго тыкать в них горящей бумагой, проклиная бумагу и ее бумажную мать? Бросить бумагу и пойти утешать Гыгла с друзьями? Обнаружить: пока утешала пожарных, подлая газетка наконец подожгла, но не то, что надо? Вынести ковер по-тихому, долго петляя Эшеровскими коридорами, и в последний момент нарваться на кастеляншу?

О, да! Вот настоящие приключения попаданки!

Виктория села на пол — новый ковер обещали выдать, когда сфинкс на горе мяукнет — и уставилась на огонь. Неотвратимо приближалось Прощание-С-Годом, а вместе с ним — новогодний бал.

Еще недавно Тори только о нем и мечтала: дошла до того, что на лекциях разглядывала с подругами журналы мод, почти не скрываясь. Выбирала элегантное платье взамен нелепой мини-пародии, растерянно слушала противоречивые советы Изабель, Жозефин и Виллоу. Тайно завидовала Лебедке: та заявила, что пойдет на бал в своей обычной одежде или не пойдет вообще.

В одночасье праздничная суета не просто отошла на второй план — сгинула, как пресловутая лошадь в тумане. Принц тем временем преподносил сюрприз за сюрпризом. Иногда в голову Тори проскальзывала дурная мыслишка: "Так ли уж плохо, что он лишился друга?". Она была готова получить Сильвию Номер Два, или вовсе беспомощную размазню, и заботиться о нем.

Получилось строго наоборот.

Потеряв камердинера-опекуна, Чарли быстро стряхнул с себя образ фигляра, стал сдержан и немногословен. Не одевался каждый день, как на праздник: еще немного, пошутил Пейдин, и мы увидим эльфа в растянутом старом свитере. Неизменным осталось только его отношение к Тори. Как вести себя с новым Чарли, она еще не решила: разница была так же ощутима, как отличие электрокамина от пламени перед ней.

Живой. Искренний. И немного пугающий. Такой он ей нравился больше, но… стоило ли привыкать? Или реанимировать принцип "Каждый день — как последний"?

Давным-давно нужно было браться за практическую работу по основам магии. Вместо этого Тори занималась самокопанием, подбрасывая щепки в камин. Так и смотрела в огонь невидящим взглядом, пока не пришел Чарли. Он уселся рядом с ней молча: новый Чарли не дурачился по любому поводу. Все так же молча обнял и притянул к себе.

"Одно осталось неизменным, и это прекрасно, — подумала Тори спустя какое-то время. — Целуется он, как в тот первый раз — в больнице".

— У меня кое-что есть, вот… — он чуть отстранился и достал из кармана бархатную коробочку. В тусклом свете камина кольцо выглядело нереальным, словно готовым растаять, только прикоснись. Викторию от реальности оторвало вовсе, она едва соображала: протереть ли ей глаза, завопить: "Я согласна!!!" или скептически уточнить: "Это не розыгрыш?".

— Объявим на празднике о нашей помолвке? Не знаю, — смутился принц, — на какую руку у вас принято надевать…

Виктория молча протянула ему обе, и только тут заметила: они все еще в саже.

* * *

Иногда старые поговорки бессовестно врут: большое видится сразу, и не нужно далеко отбегать, а мелочи ускользают, открываются в самый неожиданный момент. Именно так Виктория узнала: Чарли принципиально не ест сладкое — кроме фруктов и ягод. Какая зараза тому виной — эльфы с их традициями, или банальная аллергия, она уточнять не решилась, только грустно вздохнула. Вместе с кольцом принц принес огромную коробку шоколадных конфет — подарок, не менее дорогой, чем золото: какао-бобы выращивали всего на паре островов Долгого Архипелага.

И что теперь с ними делать? Спрятать? Раздать друзьям?

Она все же решилась побыть соблазнительницей:

— Точно не будешь? Шоколад — это эндорфины, а эндорфины гарантируют радость. Тебе полезно порадоваться.

— А я думал, — усмехнулся Чарли, — шоколад — это десерт для девушек. Но раз ваши алхимики считают иначе… Пожалуй, можно штучку — ради праздника.

— Какой, все-таки, странный вкус, — покачал он головой. — Но не противный. Последний раз я пробовал это в детстве. Ты не возражаешь, если я прилягу: вымотался в спортзале…

Через минуту Виктория начала тихо паниковать: с одной стороны, от аллергии спать не ложатся, с другой — почему так внезапно?!