Институт благородных отбросов

Остаток здравомыслия напомнил: "За тобой наблюдают!". Широким жестом Тори смахнула на пол обмылок, воскликнула "Какая неприятность!" и уползла вслед за мылом в угол. Долго ждать не пришлось: решетка проиграла битву чьими-то настойчивым рукам. С удивлением Виктория поняла: это не руки, а лапы, серые и мохнатые. Крыса отложила в сторону плоскогубцы, обернулась и достала из темноты позади себя исписанный лист.

— Получите, распишитесь! — деловым тоном сказал неожиданный гость. — Ответ будет? Э… Э! — деловые интонации уступили место возмущению:

— Сырость-то зачем разводить!

Тори прижала письмо к груди. Слезы наконец нашли выход, и это были слезы радости.

— Простите. Мне так повезло с друзьями…

* * *

Крысы-нелегалы были абсолютно счастливы: им повезло отыскать легкое и доходное дело. Тайная крысиная почта набирала обороты. Женщины, не покладая лап, шили работникам сумки. Старейшие обсуждали тарифы, маршруты и слоган компании. Молодежь, сама толком не понимая, что творит, пыталась создать профсоюз. Получалось не очень — все слишком громко кричали, то и дело переходя от слов к лапоприкладству.

Здание ИБО с нарастающей паникой смотрело на это безумие, но принципиально не вмешивалось. Ему не понравилось, как ректор поступил с человеком.

* * *

— Вилочка! Какого Кафулу!… Я велел нас не беспокоить!

Ректор прямо-таки пылал праведным гневом, глядя на бестолковую секретаршу. Секретарша невозмутимо перебросила конфету из одного угла рта в другой:

— То есть, мне сказать вашей четвероюродной племяннице, чтобы она выметалась. Счас сделаем! Она там рыдает, но кто я такая…

Ректор скрипнул зубами. Поучилось очень громко и выразительно: обидеть родственника он не мог, и студенты об этом знали.

— Но я не понимаю, зачем… — промямлила юная йети, когда ее попросили устроить истерику под дверью ректора.

— Это пробы! — выпалила Жозефин. — На очень харАктерную роль. Мы ставим спектакль к празднику Прощания-С-Годом, и нам нужна трагическая героиня-блондинка. Ты же натуральная блондинка? Или это краска? — вендиго окинула собеседницу скептическим взглядом, склонив голову на бок.

— Самая что ни на есть натуральная! — обиделась йети.

— Тогда у тебя все получится!

— Но разве твоя сестра не…

— О, нет. Тебе она и в подметки не годится!

Если измерять драматизм тем же инструментом, что и шум, мастерство косматой блондинки вынесло верхнюю планку на третьей минуте. К тому времени большая часть замка пыталась понять, что происходит в приемной ректора. Йети вдохновенно рыдала, то и дело подглядывая себе в ладонь. Отвлекись Сангатанга Энжей от утирания слез, заметил бы листок с текстом: "А-а-а! Ы-ы-ы! О-о-о! Меня никто не любит! (перемежать произвольно)".

К счастью, ему было не до того. Тем временем Виктория который раз перечитывала листок с инструкцией, а Берик вежливо стучала кулаком в дверь дракона:

— Лорд Грегори, открой!

* * *

Когда двое любят друг друга, их чувства вытесняют логику, заставляют забыть о правилах приличия, проще говоря — отключают мозги. Именно так звучала инструкция, которую дала Изабель своей сестре и орку: ведите себя, как последние идиоты. Идиотам полагалось устроить страстное любовное свидание там, где нельзя было шуметь от слова "Совсем" — в читальном зале библиотеки. А чтобы план сработал наверняка, следом за ними шел третий боец сопротивления ректору. Кодовое имя повстанца было "Птичка-Тупичка".

— Весьма цинично, не находишь? — покачала головой Лебедка, когда Атла и де Ре-младшая отправились на задание. Де Ре-старшая пожала плечами:

— Если хочешь знать, идею подала Жози. Сказала, что никто не сумеет изобразить влюбленную дуру лучше нее. Значит, она полностью исцелилась и, я надеюсь, более так не ошибется.

* * *

Викторию трясло от волнения: малейшая ошибка, и весь план летит к черту. Наверное, никогда еще она так яростно не спорила сама с собой, никогда так не сомневалась в своем везении. Если бы ногти не пали жертвой борьбы с дверью, Тори грызла бы их, словно опять была шестилетней девочкой.

Серая тень мелькнула под ногами — крысиная почта принесла очередную записку: "Отойди от окна. Они вот-вот начнут".

Магия ректора отрезала ее комнату от мира, лишив звука, но не изображения. Как в психоделическом фильме, за окном возникла виверна, бесшумно рассекая крыльями зимний туман. Тори где стояла, там и уселась на пол: она ожидала Берик, но не Берик верхом на драконе. Едва картинка уложилась в ее мозгу, новый сюрприз заставил отшатнуться: виверна изрыгнула огонь. У небольшого дракона и пламя оказалось скромное: не струя — всего лишь файербол средних размеров, но магическая решетка была готова к такому не больше чем Тори. Другой файербол, третий, и виверна со смущенным выражением обернулась к наезднице. Та фамильярно похлопала дракона по голове. Метнула веревку с крюком, зацепив раскаленные прутья, выкрикнула приказ — дракон послушно развернулся и потянул.