Интеллектуальный капитал и потенциал Республики Беларусь

В условиях выбора евразийского приоритета интеграции, как исторически обусловленного и перспективного направления модернизации Республики Беларусь, особую роль в дальнейших исследованиях и разработках приобретают проблемы формирования и стабильного развития совокупного евразийского интеллектуального потенциала. Его компонентами являются: а) органическая общность базовых интересов и ценностей народов и государств Евразии, позитивный ответ на вызовы глобализации, прежде всего – путем формирования «общества знаний»; б) исторический опыт взаимодействия народов Евразии в решении общих научно-культурных задач на основе достижений материальной и духовной культуры и творческая способность к их расширенному воспроизводству; в) научно-технический капитал и потенциал национальных систем образования и научных исследований. Ценностными координатами евразийской интеграции становятся такие опорные идеи, как приверженность общецивилизационным гуманистическим и демократическим ценностям, формирование общей социально-экономической, социокультурной, эколого-демографической политики.

Эти идеи являются выражением интересов и ценностей, витальных для нашей страны и ее интеллектуального сообщества. Среди них все более отчетливо эксплицируется генерализующий приоритет воссоздания на новой основе союза входящих в СНГ государств. Проблема проблем проектирования – в создании оптимальной (во всяком случае – надежной) прогностической модели этого процесса, выбор среди его неоднозначных смысловых вариантов.

В перспективе Евразийского союза принципиально важно исходить из того, что институциализация взаимоотношений наших государств потенциально способна сыграть модельную роль в процессе евразийской интеграции. Однако проблема не только в объективной сложности целостной евразийской стратегии (прежде всего относительно Украины), но и в концептуально ясных определениях этой перспективы. Между тем как раз ясности адекватных ей смыслотерминов пока нет, и их концептуальное и практико-ориентированное уточнение идет буквально «на марше». Главные несоответствия заметны уже в официальных формулировках.

В. Путин в статье «О судьбах нашей интеграции» воспроизвел впервые выдвинутую Н. Назарбаевым идею Евразийского союза. Однако государства постсоветского пространства, видимо, не готовы к такому союзу, и его официальное именование оперативно подменяется «Евразийской экономической интеграцией». Резонный вопрос: что тогда нового в идее Евразийского союза в сравнении с ЕЭП? Эта идея имеет смысл, если она не ограничивается экономическим союзом, а при всей значимости этого сегмента обретает многомерный характер. В. Путин отмечает, что строительство ТС и ЕЭП закладывает основу для формирования Евразийского экономического союза и далее – nota bene! – Евразийского союза (не только экономического). Он подчеркивает, что «речь не идет о том, чтобы в том или ином виде воссоздать СССР. Наивно пытаться реставрировать или копировать то, что уже осталось в прошлом, но тесная интеграция на новой ценностной, политической, экономической основе – это веление времени (курсив мой. – И. Л.)» [Путин 2011]. По словам А. Лукашенко, смысл модернизации в формате Евразийского союза видится в том, что, «достигнув максимально возможного уровня экономической интеграции,

Россия, Казахстан и Беларусь вплотную подойдут к необходимости создания прочной социально-политической надстройки – с общими ценностями, правовой системой, жизненными стандартами и ориентирами (курсив мой. – И. Л.)… Здесь не обойтись без постепенного консенсусного формирования неких наднациональных органов, в том числе, возможно, политических» [Лукашенко 2011].

Евразийская интеграция имеет смысл и перспективу, если в ее основе будет не просто экономика, а политическая экономия и синергия интеллектуальных капиталов, оптимизация их потенциала. Евразийский союз может состояться лишь при условии его институциализации, прежде всего – создания надгосударственных органов управления, и он будет уже не только экономическим, но и политико-культурным альянсом.